Замминистра промышленности и торговли РФ Виктор Евтухов недавно поделился радостью: вьетнамцы вскоре смогут летать на современных российских Sukhoi Superjet-100 (SSJ-100), потому как достигнута договоренность о соответствующих поставках. Лайнеры собираются купить авиакомпании Vietnam Airlines и VietJet Air. Также должно повезти еще Лаосу (три самолета) и Индонезии (десять машин). России это все тоже как нельзя кстати: поставки SSJ-100 европейским компаниям должны начаться в сентябре 2015 г., но кто в состоянии теперь сказать, что и как оно там будет в сентябре 2015 г. в наших отношениях с Европой?
Антироссийские санкции, безусловно, послужили катализатором процесса переговоров по SSJ-100, и не только. Тот же механизм сработал и в вопросе о крупном газовом контракте с Китаем. Он обсуждался с 2007 г., и Москва на переговорах не проявляла никакой спешки, исходя из того, что в принципе время работает на нас. Из-за нараставших и все нарастающих экологических проблем углеориентированной экономики (по некоторым оценкам, за счет угля в стране вырабатывается свыше 70% электроэнергии) Поднебесная находится в сильнейшей зависимости от доступа к энергоресурсам. Так что России был прямой резон не торопиться и выходить на более высокий уровень цен. Затяжной и даже изматывающий характер обсуждений вообще характерен для отношений с Пекином: стороны подобным образом стремятся обеспечить себе наиболее выгодные условия. Впрочем, на фоне посткрымского политического ландшафта договор был стремительно подписан.
Международная политика самым решительным образом вмешалась в экономику и бизнес. Последний усиленно и ускоренно ищет жизнеспособную альтернативу ЕС и США как надежных партнеров. Поиск идет не с нуля, поскольку с тем же Китаем и РФ, как государство в лице своих прежде всего госкомпаний, и бизнес нашей страны сотрудничают давно. Так что в некотором смысле речь о том, чтобы расширить уже занятые плацдармы. Но этого может оказаться недостаточно, да и само расширение имеет не такие уж безоговорочно блестящие перспективы. Ожидания от форсированного сближения с Пекином завышены. Об этом говорит весь опыт наших отношений.
Вместе с линией партии
За примерно четыре века государственные отношения России и Китая развивались очень по-разному. XVII столетие прошло в столкновениях вокруг территорий в Приамурье. В XIX веке подписан ряд соглашений, по которым Российская империя получила часть Маньчжурии, включая Приморье, закрепила статус КВЖД и арендовала территории для доступа к морю. После поражения в Русско-японской войне Россия теряет арендуемые порты, а также часть КВЖД в Китае.
В 1930-х опять имели место столкновения (у озера Хасан и реки Халхин-Гол), а затем, в 1930-1940-х, наши военные советники помогали китайцам в войне с японцами. В 1949 г. при поддержке СССР к власти в Поднебесной пришли Мао Цзэдун и Коммунистическая партия Китая, и до 1956 г. советско-китайские отношения переживали пору расцвета. При Никите Хрущеве отношения опять катятся вниз: Мао Цзэдун объявил, что в СССР победил капитализм, и дело дошло до серьезного пограничного конфликта 1969 г. (остров Даманский). Отношения более или менее восстановились лишь в 1989 г., после визита в КНР Михаила Горбачева. Причем, как потом выяснилось, вопросы разграничения территории и тогда еще не были решены окончательно.
В 2005 г. РФ передала КНР — в рамках соглашения о государственной границе — островов на Амуре площадью 337 кв. км. Можно было надеяться на то, что территориальные вопросы наконец решены, но в 2012 г. китайская сторона, никак документально не обосновав собственные претензии, заявила о необходимости сместить участок госграницы на Алтае вглубь России, дабы Поднебесная получила 17 га «исконно китайской» горной местности.
Особенности национального бизнеса
Сегодня для России главный вопрос заключается не в территориях, а в том, сможет ли Поднебесная заменить нам Запад. Китай — одна из крупнейших экономик мира, но по-прежнему во многом зависимая от иностранных технологий — наших и западных, с подушевым ВВП ниже российского, неконвертируемой национальной валютой и снижающимися темпами роста. Плюс хорошо известные особенности национального рынка.
К этим особенностям следует отнести огромную роль в экономике компаний с госучастием, контролирующих все стратегически важные отрасли, сравнительно высокую степень бюрократизации, коррупционную составляющую, возможность более-менее эффективно работать на китайском рынке только при условии создания совместного предприятия с местным партнером, рост стоимости рабочей силы, притом что ее качество вызывает вопросы, и, наконец, традицию копирования чужих идей с последующим выходом на рынок с вроде бы собственным продуктом.
Комментариев для публикации по этой теме компании не дают, не желая в принципе и тем более в нынешних условиях не совсем лестно отзываться о партнерах в КНР. Однако бывалые менеджеры рассказывают, что уровень подготовки китайских специалистов нередко оставляет желать лучшего, даже при наличии у последних диплома о высшем образовании. Еще сложнее обстоят дела с рабочими. Понятия корпоративной культуры и ответственности для них нередко пустой звук, поскольку работают они у чужаков, до которых им нет никакого дела. На китайский Новый год персонал разъезжается по родным деревням, и не факт, что после праздников вернутся все. Хорошо, если примерно половина. Остальные или останутся дома, или пойдут трудиться туда, где, как им рассказали соседи, можно получать на пару юаней больше. Никаких уведомлений, звонков в отдел кадров или супервайзеру, не говоря уже об электронных письмах.
По данным немецкой прессы, в 2012 г. текучесть кадров в Поднебесной составила 19%, то есть за пять лет в компании может обновиться 100% персонала. Это, в свою очередь, означает постоянные расходы на рекрутинг и подготовку работников.
Кстати, немцы в этих условиях начали готовить специалистов в своих учебных центрах, затрачивая по 250 евро на человека. При этом обучаемый китаец вроде бы письменно обязуется отработать два года или вернуть деньги. Однако, если ему предлагают большую зарплату, он уходит, ничего не возвращая, а суды, как правило, встают на сторону соотечественников.
Что касается копирования, то тут китайцы впереди планеты всей. «Триумфатором» можно назвать компанию Xiaomi, которую сегодня, через четыре года после основания, оценивают в $4 млрд. Смартфоны Xiaomi, равно как и другие гаджеты от этого производителя, по дизайну — близнецы-братья девайсов Apple Inc., но стоят при этом не в пример дешевле. Основатель компании 44-летний Лей Джун сам копирует покойного Стива Джобса, проводя презентации в темном свитере, синих джинсах и светлых кроссовках на фоне экрана с коронной фразой Джобса One more thing… Скопирована и маркетинговая стратегия, нацеленная на создание вокруг продуктов и их пользователей ауры исключительности, а также стиль оформления магазинов. В Xiaomi, конечно, копирования не признают и упирают лишь на высокий профессионализм своих дизайнеров.
А вот история, разворачивающаяся по другую сторону границы, в РФ, где производители жалуются на то, что китайские импортеры вытесняют их с рынка за счет демпинга. В Евразийской экономической комиссии только в этом году инициировано шесть антидемпинговых расследований. В частности, речь о производителях шин для грузового транспорта. Вопрос оказался в компетенции Евразийской экономической комиссии, поскольку обратившиеся к регулятору с претензиями в адрес китайцев производители (российские и белорусский) контролируют в границах Таможенного союза долю рынка, близкую к 90%. Остальные расследования касаются бульдозеров, металлопроката с полимерным покрытием и т.д.
В самом по себе факте бизнес-споров нет ничего экстраординарного, но в случае с Китаем поражают масштабы и упорство. Кроме того, поскольку Россия сейчас как никогда активно приветствует инвестиции из КНР, можно уверенно прогнозировать экспонентный рост таких проблем.
Сырье и инфраструктура
Если разобраться, то все сотрудничество РФ и КНР сконцентрировано в трех-четырех отраслях и протекает главным образом через госкомпании с обеих сторон. Отношения строятся на договоренностях в таких отраслях, как ресурсодобыча, станко- и машиностроение, в какой-то степени IT.
В 2013 г. Китай импортировал из РФ 24,35 млн тонн сырой нефти, 27,28 млн тонн угля, 3,5 млрд киловатт-часов электроэнергии. Уже шесть лет действует специальная Китайско-российская комиссия по энергетическому сотрудничеству. Продолжается работа над реализацией крупнейшего проекта экономического и технического сотрудничества — Тяньваньской АЭС (1-й и 2-й энергоблоки), которая на сегодняшний день уже запущена в эксплуатацию. Началось строительство второй очереди станции — 3-го и 4-го энергоблоков. В 2014 г. компания «Ижорские заводы» (входит в группу «ОМЗ») завершила изготовление и отгрузила заказчику комплект из четырех корпусов парогенераторов для третьего энергоблока АЭС «Тяньвань». Помимо соглашения с «Газпромом», китайцы договорились с «Новатэком» о поставках им 3 млн тонн сжиженного природного газа ежегодно.
О проектах в угледобыче и электроэнергетике договорились «Ростех» и китайская Shenhua. Речь идет о проектах развития промышленной и логистической инфраструктуры Сибири и Дальнего Востока, о сотрудничестве в области инвестиций и о совместном освоении угольных месторождений и развитии сопутствующей инфраструктуры. В частности, «Ростех», точнее его «дочка» «РТ-Глобальные ресурсы», и китайская угольная госкомпания Shenhua расширили проект освоения Гербикано-Огоджинского месторождения (ресурс оценивается в 1,6 млрд тонн) в Амурской области. Общий объем инвестиций увеличится с $5 до $8-10 млрд. В результате реализации проекта к 2019 г. планируется добыча угля на уровне 30 млн тонн в год. Изучается также возможность строительства угольного морского терминала в Приморском крае. Кроме того, у «Ростеха» есть соглашение о намерениях с China Poly Group Corporation. В частности, рассматривается проект создания в России совместного предприятия по производству станков с ЧПУ и обрабатывающих центров.
Холдинг «Вертолеты России» поставляет в Китай вертолетную технику, создает там сервисный центр по техническому обслуживанию наших вертолетов и организации сборочного производства. Завершается контракт с «дочкой» China Poly Group Corporation, Poly Technologies, на поставку в КНР в 2012-2014 гг. 52 вертолетов Ми-171Е примерно на $600 млн. В 2013 г. вступил в силу контракт на поставку в Китай до 2015 г. 20 вертолетов Ка-32А11ВС — в счет погашения государственного долга РФ. СП Sino — Russian Helicopter Technology оснащает сервисный центр оборудованием, необходимым для технического обслуживания вертолетов Ми-8/17 и Ка-32. С китайской Avicopter ОАО «Вертолеты России» пытается работать над совместным проектом тяжелого вертолета. Определен формат сотрудничества, при котором Avicopter является инвестором программы и головным разработчиком, а «Вертолеты России» — соисполнителем, разработчиком и поставщиком отдельных систем.
Корпорация «ВСМПО-Ависма» поставляет титановую продукцию, «РТ-Химкомпозит» занимается техническим перевооружением коксохимических производств Китая и разработкой технологий выпуска высокотехнологичных химических продуктов. «Росэлектроника» и «Швабе» реализуют проекты в области электроники и оптоэлектроники, концерн «Радиоэлектронные технологии» и компания «Авиационное оборудование» — в области авиационных бортовых систем и агрегатов для гражданской авиации. «АвтоВАЗ» и КамАЗ закупают в Поднебесной комплектующие.
Нефтехимический холдинг «Сибур» заключил соглашение с китайской Sinopec Group о расширении торговых операций.
ОАО «Русгидро» договорилось о стратегическом сотрудничестве с китайской PowerChina. Последняя должна предоставить услуги по планированию объектов, проведению проектных и строительных работ, поставке оборудования и эксплуатации. В качестве одного из возможных форматов сотрудничества рассматривается опять-таки создание совместного предприятия.
На разных этапах находятся также десятки инфраструктурных и сырьевых проектов: о строительстве мостов и других объектов транспортной инфраструктуры, об увеличении экспорта угля в Китай (в 2013 г. он составил около 20 млн тонн), о новых проектах в сельском хозяйстве.
Возможно, импульсом для многих из них станет прошедшая летом в Харбине российско-китайская торгово-промышленная ярмарка, куда приезжали официальные представители 12 федеральных ведомств и свыше 30 субъектов РФ, представители ведущих госкорпораций и компаний, в том числе «Ростеха», «Русала», Объединенной авиастроительной корпорации, «Интер РАО».
Информационный суверенитет
Санкции могут затронуть и сферу информационных технологий. Такая перспектива уже заставила министра связи и массовых коммуникаций Николая Никифорова заговорить о необходимости импортозамещения в российской IT-отрасли и о переходе на отечественные технологии и софт. Было даже заявлено, что это реально сделать в обозримые сроки — в течение что-то около семи лет, плюс запущен в оборот термин «информационный суверенитет». И суверенитет этот отчасти будет, как рассчитывают у нас, обеспечен теми же китайцами: сложившаяся геополитическая ситуация создает условия для экспансии китайских поставщиков IT-услуг и оборудования.
Как сообщил сам Николай Никифоров в своем микроблоге в Twitter, Москва и Пекин договорились о расширении поставок российского софта в Китай. Со своей стороны РФ увеличит закупки китайской техники. «Договорились расширить поставки китайских серверов, систем хранения и другой продукции в Россию и российского программного обеспечения — в Китай», — отметил глава Минкомсвязи.
Китайская телекоммуникационная Huawei, по информации Bloomberg, собирается предоставить свои услуги «Газпрому». По словам представителей компании, Huawei планирует заняться производством систем управления газопроводами и шельфовыми месторождениями. Пока Россия — один из пяти крупнейших рынков сбыта для Huawei, объем продаж на котором превышает $1 млрд в год. В компании рассчитывают повысить этот показатель более чем на 40%.
Huawei уже сотрудничает с рядом наших компаний. В частности, в начале июня она подписала семилетний контракт с «Мегафоном» на поставки и обслуживание сетевого оборудования. Вместе с РЖД Huawei построила в Сочи 4G-сети для пассажиров. Она также поставляет системы обработки данных для российского Сбербанка.
С Китаем, как сообщалось в СМИ, уже взаимодействуют, например, ABBYY и i-Free (проекты в области электронных финансов, цифровой дистрибуции контента), а также Spirit (продукты для передачи голоса и видео по IP-каналам). «Лаборатория Касперского» присутствует в КНР с 2003 г., но о расширении позиций на этом рынке в компании пока ничего конкретного не говорят. Можно предположить, что свою роль играет то обстоятельство, что IT-отрасль — одна из наиболее уязвимых в плане копирования.
Что касается финансовых рынков, то у Китая есть Гонконг, биржа которого в свое время привлекла, например, российский «Русал». Аналитики указывают на приход в РФ китайской платежной системы China UnionPay. Она существует не так и давно, с 2002 г., но в ближайшие три года намерена иметь в нашей стране 2 млн карт.
По ту сторону
Если для России Китай — со всеми его особенностями — становится одной из немногих альтернатив ЕС и США, отношения с которыми еще долго не восстановятся, даже если санкции в обозримом будущем отменят, то для Китая Россия — один из международных партнеров. КНР — крупнейший поставщик товаров для ЕС и третий по величине рынок экспорта, подсчитали аналитики Deutsche Bank. В их недавнем докладе, в частности, говорится о том, что, исходя из нынешних тенденций, за последующие десять лет общий объем двусторонней торговли между ЕС и Китаем увеличился в полтора раза, достигнув 660 млрд евро. Германия — сильнейшая экономика Европы и двигатель антироссийских санкций — выступает в роли крупнейшего торгового партнера Китая в ЕС. По расчетам Deutsche Bank, в ближайшие десять лет темпы роста экспорта из Германии в КНР увеличатся на 60%.
Более того, этот показатель может быть удвоен с подписанием между КНР и ЕС соглашения о свободной торговле, которое активно обсуждается сторонами и может иметь место в среднесрочной перспективе. А пока такое соглашение, предполагающее почти обнуление пошлин, китайцы подписали со Швейцарией. Соглашение касается 99,7% китайского экспорта в Швейцарию и 84% швейцарского импорта в КНР.
ЕС является крупнейшим инвестором Китая. И кстати, по актуальным данным, доля расчетов в юанях составляет около 10% от объема торговли ЕС и КНР. А когда заработает в полную силу созданная недавно клиринговая финансовая инфраструктура, к 2024 г., как прогнозируют аналитики, эта доля может возрасти до 40%.
Китайско-европейские деловые отношения не свободны от проблем, которые на Западе с искренним огорчением характеризуют как обостряющиеся. В ЕС и США представители компаний все громче говорят о том, что китайские власти используют административный ресурс, а именно возможности антимонопольного и антикоррупционного законодательства для того, чтобы оказывать давление на иностранные бизнесы, в частности, вынуждая их снижать цены на свою продукцию.
Например, власти и регуляторы Поднебесной проводят расследования относительно Audi, BMW и Daimler, обвиняя их в продаже своих продуктов и услуг на рынке КНР по завышенным ценам. В свою очередь, Microsoft Corp. и Qualcomm Inc. должны разъяснить китайским властям свою политику продажи продуктов пакетами и прояснить некоторые вопросы совместимости/несовместимости предлагаемых решений. То есть фактически расследование относительно этих компаний должно определить, не ведут ли они себя как монополисты. При этом компаниям не рекомендуют доводить дело до судебного разбирательства, а договариваться на условиях хозяев. BMW, Audi и Daimler уже пошли в этих обстоятельствах на снижение цен. Microsoft Corp. и Qualcomm Inc. пока заявляют, что сотрудничают с китайскими регуляторами по вызвавшим непонимание вопросам.
В итоге, по данным Американской торговой палаты, проведшей специальное исследование, 60% компаний, принявших в нем участие, заявили о том, что ощущают себя в КНР сегодня менее комфортно, чем прежде. Всего годом ранее о таких ощущениях говорили в 41% компаний. При этом 49% уверены, что острие удара направлено именно против иностранных компаний в КНР.
Сходные настроения фиксируются и в Европе. Здесь вообще рассуждают об окончании «золотого века» для иностранных бизнесов в Поднебесной, тем более, если учесть замедление роста на этом рынке. В ЕС подсчитали, что стоимость выхода на рынок и издержки, связанные с преодолением регулятивных барьеров, обходятся европейским бизнесам в КНР в 21,3 млрд евро, включая упущенную выгоду. Две трети крупных международных компаний, согласно результатам опросов, признали, что бизнес в Китае стало вести труднее и сложнее, да к тому же, в условиях конкуренции со стороны госкомпаний. При этом количество инвестиционных проектов, по которым достигнуты договоренности, в I квартале 2014 г. сократилось по сравнению с I кварталом 2013 г. Хотя в то же время за период с января по апрель 2014 г. инвестиции в Китай от компаний из ЕС выросли на 29,7%, до $2,5 млрд, а от компаний из США — на 33,2%, до $1,4 млрд.
Негативные тренды никак не меняют того факта, что в ситуации с санкциями Пекину есть что терять, когда речь идет об ЕС и о США. Поднебесная в высшей степени заинтересована в сохранении нормальных и эффективных отношений с Западом, куда она уже давно и плодотворно торит дорожки по разным направлениям и откуда принимает компании у себя. В целом степень интеграции и показатели взаимодействия западной и китайской экономик выше, чем в случае КНР и России.
Индикаторы
Объем российско-китайской торговли в 2013 г. составил $89,2 млрд. В январе-мае 2014 г. этот показатель достиг $36,9 млрд, что на 4,3% больше по сравнению с аналогичным периодом 2013 г. Политики двух стран ставят на таком фоне амбициозные цели: к 2015 г. добиться $100 млрд, а к 2020 г. — $200 млрд. Большая часть прироста будет обеспечена за счет двух-четырех отраслей, главным образом, инфраструктурных и сырьевых.