Спонсор поста: Все для вебмастера – статьи, интервью, и анекдоты.
Степлер
На столе у Марины лежал степлер. Никто не знал, да и Марина тоже, что степлер на самом деле живой. Ну как живой. Он умел думать, иногда подрагивал, когда Маринина рука хватала его страстно за… ну вы понимаете за что. И еще степлер знал, как его зовут. Игорь.
Однажды Игорь задумался. Он всё думал – пригласить Марину на свидание или нет. В него как раз вставили побольше скрепочек, поэтому степлер был особенно навеселе и азартно жмакал пружинкой, от чего Марина приятно ойкала и еще сильнее наваливалась полушариями на клавиатуру.
Но дело было в том, что степлер не умел говорить. Понятия не имел, как это делается. Он печально поблескивал желтым китайским пластиком, двигал затвором и смотрел на Маринины губы. Если бы только он умел гипнотизировать, он бы сразу заставил Марину сжать себя покрепче и заняться с ним любовью. Но степлер не умел гипнотизировать. Ведь это же степлер, он и думать-то по идее не должен был.
И вот однажды ночью его осенило. Он ерзал по столу, плакал и бился о папки. Внезапно он перекатился на чистый белый лист бумаги и… начал выбивать скрепочками то, что так давно хотел сказать Марине. О, он очень старался. Он старался так, что скрепочек болььше не осталось. Он лег в счастливом изнеможении и уснул в ожидании чуда.
С утра Марина пришла на работу, села за стол. Перед ней на чисто белом листе бумаги скрепками было выбито «А я ведь так люблю тебя. Люблю до слез, до боли. Люблю сильнее воли.»
О, подумала Марина и подняла подернутый желанием взгляд на соседа по офису. Николай сидел прямо напротив нее. Она не выдержала, подошла и села на него верхом. До оперативки оставалось пятнадцать минут. А перед этим она проверила степлер, больше на него скрепок не было. Выкинула дешевую желтую дрянь в мусорное ведро. В это утро она наконец-то достигла оргазма не от душевой головки.
Иван Аркадьевич
Иван Аркадьевич имел два высших образования и аспирантуру. Он был умудрен опытом и уже немного убелен. Как настоящий ученый, он не смог больше находиться в суровой обстановке битвы за часы на кафедре и пошел работать курьером в «Самую желтую газету», по блату.
Иван Аркадьевич таскал бумаги, ездил по другим редакциям и имел вид робкий, но с постоянным намеком на то, что он де умнее всех остальных. За что не раз получал в табло от охранника Сергея, просто так, потому что тот не мог совладать с естественным рязанским инстинктом.
Но особенно его не любила Жанна. Жанна была модным обозревателем женских прокладок, всем говорила, что работала в BBC и почему-то больше всех рулила курьером Иваном Аркадьевичем.
«А вот у нас в МЭСИ…» – каждый раз начинал пожилой мужчина на ее требования доставить пиццу из ближайшего кафе «Пицца любит вас».
«Иди и соси!» – обрывала его лимитчица Жанна. Впрочем искренне уже лет пять считавшая себя москвичкой. Не зря же она учила этот акающий акцент и красила волосы хной.
Ей очень нравилась эта рифма. Она сама ее придумала, что случалось не очень часто, поэтому отказываться от выдумки не собиралась и почти уже добилась у Ивана Аркадьевича взгляда побитой брошенной собаки.
Но сегодня утром владалец газеты неожиданно поменялся. Бритый, среднего возраста, с циничной ухмылкой и в мятом льняном пиджаке. Владлен Викторович вызвал Жанну вечером на «совещание». Он сразу же по-хозяйски умело рванул кофточку, раздвинул Жанне ноги и на ее крик «Но я же из Би-Би-Си!», он ловко срифмовал «Ну тада саси!» с типичным московским говорком.
Он не собирался отказываться от такой удачной рифмы и использвал ее еще не раз.
Коленька
А его иначе и не называли. Молодой мальчик с домашним пирожком в попе. Пришел системным администратором в нашу небольшую контору «Мы отмываем деньги, Ltd» и каждый раз краснел, когда его просили поставить виндовз или подключить компьютер новой сотруднице.
Девушки знали это и конечно же издевались над парнем всласть.
Вика: «Коленька, залезь мне под стол и сделай это быстро…» – томным голосом о подключении системника к локальной сети.
Арина: «Ты не мог бы мне… вставить… пожестче…» – страстным голосом об опять-таки каком-то подключении какого-то кабеля.
Лера: «Коленька, ты очень умело пользуешься колесиком у мышки…» – шаловливым голосом при пролистывании Коленькой фака по установке хитрого сканера.
И тогда Коленька решил стать голубым. Некоторые мужчины становятся импотентами, чтобы спастись от женщин, а Коля просто решил стать геем и начать наконец относиться к ним равнодушно. Тем более ему доставлял странное удовольствие грубый мужской голос Константина Михайловича, его непосредственного начальника.
Коля забежал с красным и дергающимся лицом в кабинет к начальника. «Вот оно че, Михалыч. Вот оно че» – начал он подрагивающим юношеским голоском. Константин Михайлович медленно отвернулся от монитора, где его поздравляли салютом с удачным раскладом карт. Он долго смотрел в лицо выпускнику радиофизического факультета.
Потом вздохнул с облегчением, широко, дружески, тепло и по-доброму улыбнулся: «На наконец-то, Коленько, наконец-то…» и вытер слезу надушенным платком.