Прибыв в Ирак, сержант Нил Сондерс быстро понял, что делать,—стоило ему попасть в несколько засад и увидеть несколько трупов. Он почти сразу стал откладывать жалованье и искать поставщика оборудования. Сондерсу нужны были клавишные, цифровой микшер, кабель, микрофоны и наушники. В багдадском пригороде Садр, где ему предстояло служить год, он сколотил сарайчик из фанеры, натащил туда мягких матрасов для звукоизоляции и стал приглашать других солдат Оперативной группы 112. Они назвали группу «4th25» («четвертая четверть»—последние кульминационные минуты в одной компьютерной игре), а свой первый альбом—«Прямой эфир из Ирака». Звук получился грязным даже по стандартам рэпа, зато тексты—искренними. «О том, как мы здесь живем, обычно молчат. Нельзя же позвонить маме и рассказать, как нам тут дверь взрывным устройством вынесло,—говорит Сондерс.—Генералы, конечно, выступают по телевидению, но это они не от нашего имени говорят, а мы говорим за всех».
Рэп для иракской войны становится чем-то вроде песен Джимми Хендрикса и Джима Моррисона для войны во Вьетнаме. Только теперь солдаты могут записывать песни сами, а не дожидаться тиража из дома. К тому же американский рэп кажется им слишком «причесанным». «На этом свете место есть, что фронтом именуется / Такое место, что вы раньше никогда не видели / Вы говорите о войне, но знаете лишь улицу / А кто из вас был в армии, гангстеры-любители?» Примерно такими словами, почти шепотом начинают один из своих хитов Джонни «Снэп» Батиста или Ричард «Десять Граммов» Бэчеллор из антитеррористического батальона. Они дежурят на улицах Багдада, а отдыхают в укрепленной «Зеленой миле»—ставят на тротуар проигрыватель и тут же сочиняют куплеты о том, каково это—получить пулю или потерять товарища. А на прошлой неделе выступали на «конкурсе открытых микрофонов», куда съехалось немало звезд фронтовой эстрады. Многие из них уже выпускают или собираются выпускать собственные диски.
Американцам, вероятно, наиболее знакомы голоса рэперов, звучащие в документальном фильме «Артиллерийский дворец». В нем рассказывается о повседневной жизни батареи, занимающей особняк, который когда-то принадлежал старшему сыну Саддама Хусейна, Удею. «В этой войне рождается целая культура»,—говорит режиссер Майкл Такер, проживший два месяца вместе с героями своего фильма. 22-летний младший сержант Джаворн Драммонд, один из музыкантов «дворца», читает рэп с детства, но считает, что в Ираке все иначе. «Здесь можно лишиться жизни за полсекунды,—говорит он.—А рэп помогает концентрироваться. Когда сидишь усталый у орудия и ждешь, что по тебе начнет работать снайпер, просто начинаешь сочинять рэп, и страх проходит. От рэпа адреналин идет». Драммонд и его братья по оружию и рэпу Ричмонд «Хотлайн» Шоу и Николас «Соло» Монкриф только что вернулись домой, в Северную Каролину, и уже начали записывать свой CD-сборник.
Рэп поддерживает боевой дух и шестерых бойцов Первой бронетанковой дивизии. Они назвали свою группу «Луза» (CornerPocket). В прошлом году, базируясь на Багдадском аэродроме, они жили под звуки разрывающихся мин и ракет. Однажды записали всю эту «музыку», наложив на нее рифмованные строчки, после чего решили свести ее с отдельно заснятым видеорядом. «Пойдешь записывать—тут же обстрел, приходилось останавливаться»,—рассказывает младший сержант Джозеф Холмс, записавший песни для альбома «Иди в ногу». В песнях говорится о цене выживания: «Солдаты погибают каждый день, нам не до смеха. Мы хмуро на тебя глядим с экрана / Пехотные войска—в одной руке пустой рукав от предыдущей раны / Песочный чертов камуфляж, винтовка на рваном ремешке и без патронов / Попали в голову, в плечо—я глубоко дышу: в бронежилет надежный я закован».
Крупные звукозаписывающие компании и музыкальные дистрибутеры, кажется, пока не оценили новый жанр. Альбом «Прямой эфир из Ирака» можно скачать из Интернета (4th25.com), но в большинстве музыкальных магазинов вы его не найдете. Сержант-стрелок из Багдада взялся помочь Джонни «Снэпу» и Ричарду «Десять Граммов» с выпуском диска, и они надеются в ближайшее время записать четыре трэка. «Луза» работает над 23 композициями в надежде найти компанию, которая согласится их выпустить. «Хотлайн» рад тому, как хорошо идут дела с его самопальным альбомом: «Мы и не представляли себе, что он так быстро станет популярным». Но рэперу приходится все делать самому: торговать копиями диска на улицах родного города, обивать пороги местных радиостанций, убеждая поставить его композиции в эфире.
В мае «Снэп» узнал, что в Ираке погиб один из его близких друзей—подорвался. «Мне от того, что на нас охотятся, хочется побыть здесь подольше»,—говорит он. Рэп-версия звучит примерно так: «По ночам я питбуль, я гонюсь за тобой / Я как бешеный пес, мне плевать, кто с тобой / Чую кровь, и идти надоело / Передерну затвор—и за дело».