Недавние трагические события в Париже показали, насколько уязвимыми могут быть даже хорошо отлаженные системы безопасности целого государства.
В данном случае целью террористов было посеять панику среди населения, и необходимо признать, что они ее достигли. Но представим, что теракт происходит не в уличном кафе, а, допустим, на гидроэлектростанции такого масштаба, как Саяно-Шушенская. Это может привести не только к большим человеческим жертвам, но и к колоссальному экономическому ущербу. Например, диверсия на предприятиях ВСМПО-АВИСМА может повлечь за собой остановку целой авиастроительной отрасли. Поэтому безопасностью подобного рода объектов должны заниматься не только специальные службы компаний-владельцев, но и правоохранительные органы страны. "Практика показывает, что ГЧП (государственно-частного партнерства — прим. ред.) является актуальным, востребованным и наиболее эффективным способом взаимодействия власти, бизнеса и общества, — заявил "Ко" вице-президент "Норникеля", руководитель блока безопасности компании Владислав Гасумянов. — Вопросы государственно-частного партнерства в сфере безопасности требуют глубокого обсуждения, поскольку, с одной стороны, борьба с преступностью, экстремизмом, терроризмом является исключительной прерогативой государства, а с другой, деятельность таких компаний, как "Норникель", с учетом их роли в экономике России, географии и масштаба бизнеса имеет стратегическое значение для экономики страны в целом". Напомним, что компания является крупнейшим в мире производителем никеля и палладия, одним из крупнейших в мире производителей платины и меди, на ее работу "завязаны" целые отрасли российской экономики. Поэтому интересы отдельно взятой компании в данном случае тесно переплетаются с интересами государства в целом.
В мире государственно-частное партнерство в основном применяют при строительстве автомобильных дорог и объектов ЖКХ. Но есть примеры такого взаимодействия и в сфере безопасности. Например, Eвропейская конфедерация служб безопасности координирует работу почти трех десятков национальных ассоциаций безопасности, в которые входят 50`000 частных охранных предприятий и два миллиона сотрудников. В России очень удачным оказался опыт ГЧП в сфере безопасности во время проведения Всемирной студенческой универсиады-2013 в Казани. Правительство Татарстана и оргкомитет Универсиады привлекли к обеспечению безопасности игр более чем 2700 частных охранников, которые прошли специальную подготовку, их экипировали и организовали систему взаимодействия с другими силовыми структурами, такими как МВД, МЧС, ФСО и ФСБ. В еще большем масштабе этот опыт был применен во время проведения зимних Олимпийских игр-2014 в Сочи. Но это скорее исключение из правил, хотя и имевшее положительный результат. Проблема заключается в том, что в России до сих пор нет законодательной базы ГЧП, в том числе в сфере безопасности. Государственные и частные структуры исходят из того, что у них общие интересы в обеспечении безопасности как отдельных предприятий, так и целых направлений бизнеса. В сентябре текущего года тот же "Норникель" представил проект государственно-частного партнерства в противодействии незаконному обороту цветных и драгоценных металлов в Турине, на экспертном совещании Межрегионального научно-исследовательского института ООН по вопросам преступности и правосудия.
"Незаконный оборот цветных и драгоценных металлов – это один из способов финансирования транснациональной преступности и терроризма, — подчеркивает Владислав Гасумянов. – Поскольку борьба с ними является исключительной прерогативой государств и их правоохранительных органов, реализация наших инициатив возможна исключительно в формате государственно-частного партнерства. И такое партнерство уже действует: например, в апреле 2015 года "Норникель" подписал соглашение с Федеральной таможенной службой России, благодаря которому выявляются способы незаконного перемещения через таможенную границу металлосодержащих материалов". "Такие разработки и их внедрение — позитивное явление, отличный пример другим компаниям. Здесь мы видим, как бизнес активно защищает свои интересы, при этом вовлекая государство, потому что и его интересы тоже затрагиваются напрямую. Цветные металлы — наш стратегический? ресурс, и страна заинтересована в его строгом учете", — комментирует первый зампред комиссии по безопасности и взаимодействию с НКО Общественной палаты Российской Федерации Дмитрий Чугунов.
1 января следующего года вступает в силу закон о государственно-частном и муниципально-частном партнерствах. Закон долго готовили и долго обсуждали в парламенте, его заждались те частные компании, которые по факту уже давно реализует новые принципы взаимодействия с государством, но делали они это без необходимой правовой поддержки. "Государство просто не может в одиночку удовлетворить все возрастающий спрос на безопасность, если можно так выразиться. В связи с этим и назрела необходимость унификации законодательной базы. — отмечает Дмитрий Чугунов. — В идеале речь о симбиозе, в результате которого происходит внедрение эффективных решении? в сфере безопасности. И, конечно, важны не только новые технологические идеи, но и выстраивание эффективных финансовых и организационных связей между всеми участниками процесса". "Очевидно, что взаимодействие бизнеса и государство в их интересах и может принести много пользы. Так оно позволит укрепить конкурентоспособность наших компаний за рубежом, повысит инвестиционную привлекательность всей страны. Будет способствовать развитию российской экономики, созданию новых компаний в разных отраслях бизнеса, так что нет никакого сомнения в том, что партнёрство в сфере безопасности может быть перспективным", — добавляет ведущий эксперт УК "Финам Менеджмент" Дмитрий Баранов. Тем более уже есть яркие примеры такого взаимодействия, которые позволяют эффективно реализовывать такие масштабные проекты, как строительство железной дороги для Быстринского ГОКа в Забайкальском крае, закрытие устаревшего производства Никелевого завода в Норильске, подготовка Универсиады-2019 в Красноярске и многие другие.
Отдельная тема в этой сфере — обеспечение информационной безопасности бизнеса. Если про переход на операционные системы с открытым исходным кодом в госучреждениях в последние годы не говорил только ленивый, то частные компании продолжают использовать продукцию иностранных производителей, которые отказываются раскрывать исходный код. Это в свою очередь дает основания экспертам подозревать производителей ПО в не совсем честной игре, а некоторые и вовсе в открытую заявляют, что в программах есть так называемые "backdoor", или проще говоря "черный ходы", которые позволяют разработчикам получать несанкционированный доступ к информации, хранящейся на компьютере. Если в сфере государственного управления риски утечки конфиденциальных данных и самое главное — возможные последствия этого очевидны всем, то в случае с частными компаниями многие просто не понимают, к каким последствиям не только для бизнеса отдельного предприятия, но и для отрасли, для страны, может привести утечка коммерческой информации. Для лучшего понимания данного вопроса приведем только один общеизвестный пример: еще советская история с покупкой в Италии сборочной линии по производству автомобилей, которая стала основой нынешнего АвтоВАЗа. Насколько известно из открытых источников, СССР смог серьезно снизить цену покупки, получив данные о том, до какого уровня готова "торговаться" итальянская сторона. Подобная утечка информации в случае заключения международных договоров крупными российскими компаниями может привести к многомиллиардным потерям, или вовсе срыву контрактов.
По мнению члена-корреспондента Российской инженерной академии Бориса Мирошникова, вопрос импортозамещения в сфере информационной безопасности имеет особое значение в условиях экономических санкций. По его словам, опыт внедрение ведущими российскими корпорациями отечественных специализированных ИТ-продуктов и технологий в сфере информационной безопасности – это логичное и своевременное решение, так как эти продукты не уступают импортным аналогам, а зачастую превосходят их. Но самое главное, они дают уверенность в сохранности конфиденциальных данных. "Здесь сам собой встает вопрос промышленного шпионажа. Это то, о чем все знают, но не принято говорить. Любое государство должно активно развивать это разведывательное направление. Это вопрос компетенции соответствующих служб, "что-то сделать" здесь можно только на самом высоком уровне, на уровне Совета безопасности, где вырабатываются стратегические решения. — уверен первый зампред комиссии по безопасности и взаимодействию с НКО Общественной палаты Российской Федерации Дмитрий Чугунов. — Все эти вещи не могут носить открытый, публичный характер. Если государство понимает важность получения технологического и бизнес-инсайда, то значительно увеличивает свои шансы на укрепление конкурентоспособности в мире, а также национальной безопасности". В качестве примера он приводит США, где система информационной безопасности является одной из самых лучших в мире и как раз носит характер государственно-частного партнерства. Система поделена на два уровня. На первом действует только государство и соответствующие службы, следя за соблюдением стандартов информационной безопасности, возможной утечкой информации. На втором частный бизнес, частные охранные фирмы действуют совместно с государством, обеспечивая уже информационную безопасность непосредственно конкретных предприятии? и даже целых отраслей. Но только работа частных и государственных структур совместно может дать наибольший эффект как для безопасности государства, так и отдельных, системообразующих компаний и целых отраслей экономики.