Спонсор поста: Форум, который любит блоггеров
Сайт дня: Эксклюзивный копирайтинг
Давай так – тебя зовут Валера. И ты работал до недавнего времени в офисе какой-то компании через два квартала отсюда.
Каждый из нас может вспомнить тебя. Прилизанные волосы цвета соломы. Твою дурацкую фамилию Соломонов. Как мы били тебя за школой. Твою вечно скукоженную рожицу, вечные жалобы на больной желудок.
Ты пошел в ту же школу, что и мы. Ты учился на «хорошо», но ни разу не мог подтянуться на физкультуре. Помнишь, как толстая уродливая Маша на физре стянула с тебя трусы? Мы ржали над тобой всем классом.
Не то чтобы мы тебя ненавидели. Просто таких людей как ты, бить принято. Знаешь, били бы меня, если бы не ты. Я смеялся вместе со всеми, громче всех. Я старался не выходить на переменках, чтобы не было прецендентов, а ты выходил. Тебе постоянно нужно было в туалет.
Ты поступил в нефтяной универ, я – в авиационный. Ты стал несколько более уверенным. Детство проходило, но иногда возвращалось к нам во снах. Мы с тобой выросли в 90-е, наши родители – совки, и никогда не умели с нами разговаривать.
Когда я тебя встречал, то ты выглядел в принципе уже как все остальные парни. Мы вроде как со смехом вспоминали, как у нас обоих вымогали денег. Как не спали по ночам, боясь приходить в школу. Я не помню, отдал ли ты эти деньги, а я просто нажаловался родителям, я больше так не мог.
Каждая встреча с тобой – как встреча со своей совестью. Я уже почти ненавидел тебя, когда видел твою зеленую куртку в том же автобусе, в котором ехал и я. Но ты выходил раньше, и я вздыхал с облегчением, выискивая в толпе девушку посимпатичнее.
Говорят, ты потом уехал на Сахалин, вернулся с хорошими деньгами. У тебя даже телочка была очень сексапильная, последний раз, когда я тебя видел. Ты вроде же хотел жениться?
Шли годы, я ведь тебя почти забыл. Почему ты позвонил тогда именно мне? Почему, сукин ты сын, зачем тебе понадобилось отбирать у меня ощущение спокойствия, счастья, уверенности хотя в чем-то?
Ты знаешь, у тебя всегда был противный голос, хлюпающий, какой-то писклявый. Ты жаловался на жизнь, ты говорил что-то о том, что осознал, что понял. Что ты понял? Что все эти кривляния и есть жизнь? Бессмысленная, тупая? Парень, ну ты, блин, открыл Америку.
Потом мне звонила твоя мама. Какого хрена именно мне? Я что, твой лучший друг? Она говорила о том, что ты сидишь в своей берлоге, что у тебя вроде как всё хорошо, но ты по заострившемуся кончику носа при встрече можно понять, что ты ничего не ешь.
Я не знаю, что такое случилось с тобой. Почему ты улыбался, когда тебя нашли врачи и что за таблетки ты принял. Синеватые шарики были разбросаны по всему полу. Ты что, запивал их водкой?
Я смотрю на твою фотографию с черной ленточкой в углу. Ты на ней необычно спокойный. Ты же никогда таким не был. Ты всегда дергался, старался казаться не тем, кто ты на самом деле. Старался жить правильной жизнью.
Ветер поднимается. Я допью водку и пойду, в голове уже шумит. Пока, Валера.
***
Я проснулся, подушка была мокрой. Я вроде как плакал. Вокруг рассыпались синие шарики реланиума. А ведь никак не заснешь без них, скоро начну прям с утра глотать, обычной дозы не хватает.
Пошел на кухню, заварил кофе крепче. Соблазнительно сверкнул «Бейлиз» с дверки холодильника. Люблю сладкое. Выпил рюмку ликера, выпил чашку крепкого кофе, больше ничего в рот не лезло.
Одел костюм, причесался. В детстве волосы прилизывал, сейчас стараюсь сделать небрежный беспорядок, девушкам нравится. А где мой блокнот?! Там же билеты заложены на сегодняшний рейс!
Фуф, нашел. Тесненный, кожаный, подарок начальства на сороколетие, с гравировкой «Соломонову Валерию Николаевичу, лучшему топ-менеджеру компании».
Пора на работу.