Страшные кредитные истории

Собственно, первая глава этой истории — процесс получения средств. По оценкам экспертов, получить финансирование в России сейчас проще, чем в Европе. «Процедура кредитования в Европе значительно усложнилась в связи с проблемами европейских банков, — отмечает партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов. — В России ситуация с кредитованием легче, кроме того, получить кредиты крупному бизнесу значительно проще, чем малому». Однако использование банковских кредитов может быть сопряжено с опасностями и побочными издержками. О некоторых из них становится известно благодаря заведенным уголовным делам.

Продажные деньги

Первое, с чем может столкнуться предприниматель в банке, — это с требованием «отката» за предоставленный кредит. Правда, проблема эта подспудная — достоверная информация о ней всплывает гораздо реже, чем о взятках чиновникам. «Обращений по поводу «откатов» за кредит к нам в центр «Бизнес против коррупции» не поступает, — рассказывает советник председателя московского городского отдела «Деловой России» Владимир Васильев. — Эта проблема существует, и это очень серьезная болячка. Излечить ее, вероятно, непросто. У бизнесменов практически отсутствует для этого мотивация».

О масштабах явления можно судить по некоторым откровенным признаниям, вырывающимся у участников рынка. В 2009 г. большой резонанс вызвали слова управляющего партнера Management Development Group Inc. Дмитрия Потапенко, публично сказавшего: «Можно считать нормальным выдачу кредитов под 25% плюс 1,5% «отката» предправления банка». В прошлом году СМИ опубликовали анонимное высказывание сотрудника одного из петербургских банков, заявившего: «Есть компании, которые не дотягивают до всех условий банка — слабая отчетность или не хватает обеспечения, но им нужны деньги, и они стали чаще предлагать «откаты» за кредиты». При этом на «откат» может уйти до 5-15% от суммы кредита и 1-3%, если речь идет о крупном займе (свыше 1 млрд руб.).

Ну и, наконец, в этом году с предельной откровенностью высказалась супруга экс-мэра Москвы Елена Батурина: «В некоторых банках «откаты» от кредитов достигают 20-25%… И это не коммерческие банки, как вы понимаете».

Уголовные дела подтверждают, что это не пустые слова. При этом коррупция перешагнула государственные границы. В начале августа стало известно, что следователи Следственного департамента МВД РФ получили разрешение на проведение в Лондоне допросов руководящих сотрудников Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) в рамках расследования дела об «откатах» за получение кредитов. По делу проходит бывший член совета директоров банка россиянка Елена Котова.

В прошлом году управляющий одного из дополнительных офисов томского филиала ОАО «МДМ Банк» задержан в момент получения 125 000 руб. за гарантию в выдаче кредита в размере 2,5 млн руб. «Преступные действия были выявлены службой безопасности банка, и затем в сотрудничестве с правоохранительными органами проведено задержание, — рассказали «Ко» в пресс-службе банка. — Уголовное дело в отношении бывшего сотрудника возбуждено по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 204 Уголовного кодекса РФ (незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег за совершение действий в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением). Согласно решению суда бывший сотрудник получил наказание в виде лишения свободы на два года условно».

В 2010 г. СМИ заинтересовались деятельностью заместителя председателя правления Российского банка развития (РосБР) Олеси Теплоуховой. Госпожу Теплоухову пресса обвинила в самовольном снижении кредитной ставки, согласованной банком, и в присвоении себе разницы. «Вместо согласованных банком 13-14% она оформляла кредиты под 11%. Угадайте, в чьем кармане оседала разница? Недаром Теплоухова в бизнес-кругах получила прозвище Леди — Полтора Процента» — пишет портал Compromat.ru. Однако журналистские расследования службу безопасности банка, похоже, не заинтересовали: Олеся Теплоухова на данный момент продолжает занимать должность заместителя председателя правления в РосБР.

«Улучшить ситуацию самим банкам тяжело, — констатирует адвокат консалтинговой компании «Лигерион групп» Ксения Гагаева. — В тех случаях, когда сотрудники банка самого разного уровня действуют таким образом, чтобы и самим получить соответствующую часть денежных средств, они, как правило, прекрасно отдают себе отчет в том, что забирают деньги своего же родного банка. Получить «откат» по неосторожности вряд ли представляется возможным».

«Как быть у колодца и не напиться? — комментирует повсеместность «откатов» президент консалтинговой группы «Старая площадь» Светлана Колосова. — И с точки зрения психологической составляющей бизнеса, и с точки зрения финансовой и юридической составляющей нам срочно нужно искать лекарство от коррупции. Важно, чтобы в сознании была установка зарабатывать, а не воровать. Все должно быть максимально прозрачным. При кредитовании в банке должно быть как можно меньше личного контакта и как можно больше технологий. А еще прозрачная и понятная документация и для кредитов, и для тендеров».

Монстры против пришельцев

«Откат» бизнес не убивает, поэтому для предпринимателей куда опаснее не первая, а последняя глава истории — взыскание кредитных денег. Нередко трудности с возвратом взятого могут означать для должника уголовное дело и даже тюрьму. Более того, иногда скандалы с банками характеризуются пострадавшими как рейдерский захват, который может быть организован как структурами банка-кредитора, так и сторонними интересантами. Банковский кредит при этом становится поводом для возбуждения уголовных дел и отъема имущества. «Часто наши банки требуют досрочного погашения, ссылаясь на изменение рыночной цены залога, даже если кредит обслуживается, — подчеркивает председатель коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Константин Трапаидзе. — Также это один из методов захвата собственности».

Схема рейдерского захвата достаточно проста. Сначала предприятие получает крупный кредит. «Скорее всего, даже без «отката», — замечает Владимир Васильев. — Зачем сразу пугать заемщика?» Потом происходит смена собственников предприятия, как правило, против старых владельцев заводится уголовное дело с привлечением «прикормленных» следователей, прокуроров и судей. В реестре принятых к рассмотрению дел Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции» (ЦОП БПК) общероссийской общественной организации «Деловая Россия» более сотни подобных дел. В их числе и те, которые бросают тень на крупные госбанки. Предприниматель Гиви Кипиани являлся совладельцем целого ряда продовольственных компаний, и среди них ООО «ЮРПК». В мае 2006 г. Воронежским отделением Сбербанка РФ были уступлены права требования по якобы выданному ООО «ЮРПК» поручительству по кредитному договору между Сбербанком и ООО «Колос-Дон». Позднее экспертиза признала этот договор подложным. Параллельно Арбитражным судом Воронежа была инициирована процедура упрощенного банкротства. В результате процедуры в кратчайшие сроки был арестован, а затем продан по заниженной цене принадлежавший ООО «ЮРПК» имущественный комплекс Миллеровского комбината. Из-за спешки с проведением торгов в список реализуемого имущества, принадлежащего ООО «ЮРПК», было незаконно включено также движимое имущество сторонних юридических лиц.

Господин Кипиани во время захвата имущества удерживался под стражей по обвинению в незаконном получении не возвращенного в срок кредита в качестве «фактического руководителя» компаний. Однако формально Гиви Кипиани в них не работал, а лишь являлся владельцем долей в уставном капитале.

В общественном совете ЦОП БПК рейдерскую составляющую дела Кипиани признали и постановили направить адресные письма главе Сбербанка и руководителю Федеральной налоговой службы РФ с просьбой провести служебную проверку. В пресс-службе Сбербанка о данной ситуации смогли сообщить лишь то, что «ООО «ЮРПК» является добросовестным, стабильным заемщиком Сбербанка».

В августе на действия Сбербанка пожаловался «Энергомаш», против дочерних предприятий которого были возбуждены уголовные дела по факту преднамеренного банкротства. По версии следствия, инициатором которого выступил Сбербанк, топ-менеджеры компании в 2009-2010 гг. умышленно привели к задолженности акционерное общество «УЭТМ-УГМ» на сумму более 1,8 млрд руб. Удивление СМИ вызвала скорость раскрытия этого дела. Почти сразу после возбуждения дела следователям удалось установить, что активы выводились в интересах подконтрольных топ-управленцам компаний — ЗАО «Энергомаш (Сысерть) — Уралгидромаш» и ЗАО «Энергомаш (Екатеринбург) — Уралэлектромаш». Более того, по мнению правоохранителей, топ-менеджмент от лица «УЭТМ-УГМ» выдавал беспроцентные кредиты дочерним структурам группы компаний.

Некоторые наблюдатели считают, что корни конфликта надо искать в 2004 г., когда «Энергомаш» взялся за крайне прибыльный проект — производство 120 блоков для газотурбинных ТЭЦ. В расчете на будущую прибыль он договорился со Сбербанком о кредите на сумму в 30 млрд руб. Вплоть до кризиса компания кредит постепенно возвращала. Но в 2008 г. «Энергомаш» пострадал от кризиса, а в 2009 г. Сбербанк решил пересмотреть условия кредита. При этом банк создал ОАО «Группа «Энергетическое машиностроение» (ГЭМ) и потребовал от хозяина «Энергомаша» Александра Степанова перевести туда часть его активов в счет части невыплаченного долга на сумму 7 млрд руб. По версии «Энергомаша», Степанов собирался перекредитоваться в других банках, но не успел: глава Сбербанка Герман Греф обратился за помощью к генеральному прокурору Юрию Чайке — и Степанов оказался за решеткой.

Любопытно, но именно «Сбер» наиболее часто оказывается в центре рейдерских скандалов. «Сбербанк является крупнейшим кредитором российской экономики — нет ничего удивительного в том, что Сбербанку чаще других кредитных организаций приходится сталкиваться с недобросовестными заемщиками. Вместе с тем, Сбербанк всегда действовал и действует в рамках правового поля», — прокомментировали нападки в пресс-службе «Сберба».

«По закону банк может получить имущество заемщика, если оно находится в залоге у банка, что является общей практикой, — поясняет Дмитрий Кленов. — Заемщик объявляет дефолт по своим обязательствам или происходит так называемый margin call, когда стоимость залогового актива падает и перестает покрывать кредит. Случаев, когда банк забирает себе непрофильный актив, множество как у нас, так и в Европе». Но и законные действия кредиторов и заемщиков иногда выливаются в проблемы благодаря несовершенству российского законодательства.

Судьба поручителя

Даже безупречно составленные юристами кредитные договоры и взаимно честные отношения кредитора и должника не всегда являются гарантией от неприятных сюрпризов. Так, ЗАО «СПКБ Техно» несколько десятков лет работавшее на отечественном кабельном рынке, попало в абсурдную, по сути, ситуацию. В 2007-2008 гг. руководство предприятия приняло решение о масштабном технологическом переоборудовании производства, для чего в Сбербанке был взят кредит на общую сумму 170 млн руб. Дополнительно в качестве обеспечительных мер по возврату денежных средств были заключены договоры залога всего недвижимого имущества предприятия, а также договоры поручительства с двумя основными учредителями общества.

В 2008 г. случился кризис, и ЗАО «СПКБ Техно» с долгами и еще не полностью поставленным и смонтированным оборудованием оказалось не в состоянии исполнять свои обязательства перед кредиторами.

В начале 2010 г. в отношении предприятия возбудили процедуру банкротства, которая в ноябре 2011 г. в ходе конкурсного производства завершилась подписанием мирового соглашения между должником ЗАО «СПКБ Техно» и кредиторами. Последние предоставили предприятию рассрочку на пять лет, а предприятие обязалось выплатить всю существующую задолженность. Сегодня компания стабильно работает и отдает долги. Казалось бы, вот он, хеппи-энд, но не тут-то было. Дело в том, что в 2010 г. кредитор — Сбербанк — параллельно с подачей заявления в арбитражный суд о включении требований в реестр кредиторов подал иск в один из районных судов города Москвы к двум поручителям — руководителям предприятия — о взыскании задолженности по кредитным договорам в сумме 140 млн руб. Суд общей юрисдикции иск удовлетворил.

Неудивительно, что исполнить решение суда добровольно и вернуть банку 140 млн руб. поручители не смогли. Таким образом, их личный долг перед банком по договорам поручительства не погашен, исполнительное производство не окончено, исполнительные действия и меры принудительного исполнения продолжают совершаться. При этом Сбербанк, фактически изменив условия возврата кредитов с основным заемщиком, не совершает каких-либо действий по внесению соответствующих изменений в обязательства поручителей, которые в настоящий момент контролируются службой судебных приставов-исполнителей. Более этого, в связи с неисполнением в добровольном порядке решения суда каждый поручитель по окончании исполнительного производства должен уплатить исполнительский сбор, составляющий около 10 млн руб. с каждого должника. Пусть рассрочка предприятию по возврату кредиторской задолженности предоставлена на пять лет, но, если поручителям удастся договориться с банком и забрать исполнительный лист по заявлению взыскателя, исполнительский сбор они должны будут заплатить сразу по окончании основного исполнительного производства.

«По закону все правильно, — комментирует ситуацию генеральный директор правового центра «Юстиц-бюро»» Александр Арзамасов. — Договор поручительства порождает у поручителя самостоятельные долговые обязательства перед кредитором, подлежащие исполнению после предъявления соответствующего требования. Сложность рассматриваемой ситуации состоит в том, что по обоим договорам — по кредитному и по поручительству — есть независимые судебные акты, вступившие в законную силу. Соответственно изменение условий кредитного договора по мировому соглашению и улучшение положения заемщика в виде предоставления рассрочки по уплате долга в данной ситуации не означают автоматическое аналогичное изменение сроков по исполнению долговых обязательств поручителя. Вторая проблема, возникшая перед поручителями, это уплата исполнительского сбора. К сожалению, действующий закон «Об исполнительном производстве» не позволяет суду снизить размер исполнительского сбора более чем на одну четверть, в то время, как до 2008 г. существовала распространенная судебная практика об уменьшении исполнительного сбора без ограничений». Вроде бы и все по закону, и кредит выплачивается, но владельцам предприятия от этого пока не легче.

Подозрительная дешевизна

Взыскание долгов связано с еще одним «букетом» злоупотреблений — манипуляциями с оценкой стоимости заложенного имущества. Примером может служить случай, произошедший с Аланом Кусовым, московским предпринимателем, занимавшимся производством и импортом кофе. Десять лет назад бизнесмен взял в банке (по некоторым данным, речь снова идет о «Сбере») кредит на $202 000 под залог квартиры, оцененной тогда в $206 000. Но в 2008 г. выплачивать кредит Кусов уже не смог. По его словам, из-за захвата бизнеса рейдерами. «Я сужусь с рейдерами четвертый год, не сомневаюсь, что выиграю дело и верну свою фирму и соответственно окончательно расплачусь с долгами. Я сразу же написал в банк письмо о том, что попал в беду, что захвачен мой источник дохода, что по этой причине прошу отсрочки платежа. Но со стороны банка тон разговора кардинально изменился: мол, это ваши проблемы», — рассказал Алан Кусов.

В конце концов, по закону банк имел полное право действовать жестко и беспощадно, так что на квартиру наложили взыскание. Вопрос, однако, в том, как именно ее продавать. Хотя 80% долга уже было выплачено, начался процесс продажи квартиры в 120 кв. м на Ленинградском шоссе. Алан Кусов обратился в суд, и судья посоветовал провести переоценку жилья (оно за годы подорожало в несколько раз), предоставив документы судебным приставам. Предприниматель так и сделал, рассчитывая, что на разницу между новой ценой и оставшейся суммой долга вполне можно обзавестись новым жилищем. Однако в скором времени домой к семье бизнесмена пришли риелторы и рассказали, что квартира, оказывается, уже продана, а предоставленные должником документы по переоценке где-то затерялись. Удивительно, но квартиру, по новой оценке, стоившую $934 000, продали как раз за те самые $206 000, причем ажиотажа столь невиданная щедрость почему-то не вызвала — покупателей было всего два, один из которых быстро ретировался.

По словам экспертов, приставы просто «забывают» информировать должника о каждом своем действии, хотя обязаны это делать по закону, после чего происходит «замыливание» торгов, когда никто не знает (кроме «нужных» людей) о дате, времени и месте их проведения. Должник находится в полном неведении, где, кто и как будет продавать его имущество.

Конечно, без банковского кредита бизнесу обойтись сложно. Но, как и везде в России, здесь стоит проявлять сугубую осторожность. Порой это буквально «опасно для жизни».

Просроченная задолженность в кредитных портфелях банков на май 2012 г., тыс. руб.
Сбербанк	274 743 883
Банк Москвы	164038308
Россельхозбанк	66805548
ВТБ-24	38033508
Росбанк	32964303
Альфа-банк	28678397
Промсвязьбанк	19488313
«Уралсиб»	19470903
МДМ Банк	18287059
Юникредит Банк	16950742
По всем банкам	846815528
Источник: Бизнес портал «ЯвТеме.ру» (Ivteme.ru)