Нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман призывает ЕС и США увеличить объемы антикризисных планов. Он убежден, что для выхода из кризиса странам надо потратить 4% ВВП. Ни Штаты, ни Евросоюз до этого уровня не дотягивают. Зато Россия кругмановский норматив перевыполнила в три раза: если верить Владимиру Путину, с учетом мер ЦБ антикризисный пакет стоит около 12% ВВП. Россия не только рекордсмен по падению бюджетных доходов — до 30% против 10–15% в Европе. У России рекордный бюджетный дефицит и одновременно самая объемная программа поддержки спроса. Конечно, сама по себе эта программа страну не вытащит.
И все-таки у России есть шанс начать выходить из кризиса раньше, чем остальные. К такому выводу пришел главный экономист «Тройки Диалог» Евгений Гавриленков. Главная примета кризиса — не падение цен на нефть, а резкое сокращение объема денег в экономике. Мысль Гавриленкова состоит в том, что и до кризиса российская экономика была не слишком монетизирована, и поэтому восстановить прежний уровень денежного предложения сравнительно легко.
Оптимистам в России добавляют уверенности хорошие новости из Соединенных Штатов. Американские банки один за другим отчитываются о прибылях за первые месяцы 2009 года. Их акции растут в цене и тянут за собой весь рынок. Стратег Citibank Тобиаш Левкович говорит, что фондовый рынок США сейчас проходит дно: ниже котировки уже не упадут. Напротив, Левкович ждет роста. А вслед за ростом акций начнет поправляться и экономика. К 2011 году — число экспертов, которые так считают, растет — большинство стран мира выйдут на устойчивый рост.
Главное условие выхода из кризиса — возобновление кредитования экономики. На рыночных условиях — то есть без звонка сверху — кредиты выдаются по заоблачным ставкам, банки требуют до 30% годовых. Банки выдавать кредиты не перестали, так как именно для этого берут деньги у государства, ведь кредитование экономики было условием господдержки, но предлагали их на таких условиях, что никто не брал. Вплоть до конца января банки эти деньги вкладывали проще и выгоднее: покупали валюту, курс которой неуклонно рос.
Наконец, 22 января Центробанк объявил, что девальвация закончена. При текущих макроэкономических показателях курс сбалансирован, сказал глава ЦБ Сергей Игнатьев. Главный макроэкономический показатель в России — цена на нефть. Нефть падала — рубль снижался к доллару и евро. Все ждали встречи стран-членов ОПЕК в марте. Она прошла 15 марта в Вене — шейхи обсуждали, как поддержать цены на черное золото. Все были уверены, что шейхам придется снизить добычу нефти на 1 млн тонн. Но квоты изменены не были. А цены, вместо того чтобы падать, выросли.
Естественно, доллар стал слабеть по отношению ко всем остальным валютам, включая рубль. Для товарных рынков это почти что закон природы: когда доллар дешевеет, сырьевые товары растут в цене. Цена нефти устремилась к $50 за баррель, а потом и превысила этот уровень. Пошла вверх нефть — рубль, как это всегда было, укрепился не только к доллару, но и к евро.
Укрепление рубля — долгосрочный тренд, полагает Алексей Моисеев из «Ренессанс Капитала». По его оценке, к концу года доллар будет стоить 29 рублей, в 2010 году — 28 рублей, и только в 2011-м рубль начнет слабеть темпами, сопоставимыми с уровнем инфляции. Моисеев последние пять лет неплохо предсказывал все значимые движения курса.
Поверив в рубль, российские банкиры вместо того, чтобы скупать валюту, стали скупать бумаги, номинированные в рублях. Иными словами, стали кредитовать российских субъектов. 15 марта состоялось первое после кризиса «рыночное размещение облигаций»: реальные инвесторы — российские банки — покупали бумаги сами, а не по указке сверху. Правительство Москвы заняло таким образом на рынке 5,3 млрд рублей под 16% годовых. Это первый сигнал, что банки в принципе снова готовы кредитовать экономику — сначала бюджеты на местах, а затем и частные компании. «Рост начнется, когда банки снимут мораторий на кредиты», — подтверждает гендиректор агентства «Рус-Рейтинг» Ричард Хейнсворт.
В инвестиционном банке Merrill Lynch убеждены, что правительство преувеличивает масштаб проблемы и что инфляция в конце года составит не 13, а 9%. «В экономике слишком мало денег, чтобы цены росли так быстро», — объясняет Юлия Цепляева из Merrill Lynch. На замедление инфляции также влияет рост безработицы, добавляет глава казначейства Citibank Юджин Беллин. Когда у людей нет работы, они не покупают товары. Так что покрыть кредитной ставкой инфляцию и при этом опустить кредитную ставку к концу этого года или началу следующего до 12% — вполне реально. А 12-процентная ставка устроит большинство заемщиков.
Восстановление кредитования — не единственный двигатель экономического роста. Владимир Сальников из Центра макроэкономического анализа уверен: если государство разумным образом поддержит строительные компании, эта отрасль может помочь вытащить страну из кризиса. Речь идет о строительстве дешевого жилья. Если с помощью правительственного заказа удастся вдвое сократить спад в строительстве, то эта относительная стабилизация по цепочке оживит связанные со строительством отрасли: металлургию, производство стройматериалов, железнодорожные перевозки и т. д.
Наконец, опрошенные Bloomberg аналитики не исключают продолжения роста цен на нефть. «Цена на нефть в $60 за баррель — однозначный признак скорого окончания кризиса», — убеждена Цепляева из Merrill Lynch. Согласно прогнозу министра финансов Алексея Кудрина, экономика не начнет расти даже при $70 за баррель. Однако глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина и аналитики из инвестбанков видят картину иначе. На стороне оптимистов — февральская промышленная статистика: производство начинает оживать. За ним оживает — пусть несильно — рынок труда: темпы роста числа безработных в феврале замедлились. «Компании наращивают производство, и им требуются работники», — объясняет Евгений Надоршин из банка «Траст».
Как обывателю понять, что кризис закончился? Разумеется, по толщине кошелька. Пока доходы людей падают. Главным признаком завершения кризиса станет их рост, хотя бы и номинальный. В какой-то момент работодатели снова начнут увеличивать зарплаты. Это произойдет в конце 2009-го — начале 2010 года, убежден Станислав Пономаренко из ING Bank. С ним согласны все опрошенные Newsweek специалисты из других банков. Опять-таки имеет смысл оговориться вслед за первым вице-премьером Шуваловым, если внешняя конъюнктура, от которой так зависит российская экономика, будет к России благоприятна.