Политический юмор покорил американское телевидение. Комедийные шоу вытесняют новости – потому что работают по тем же принципам, но смелее
Декорации на сцене — ехидная фантазия на ура-патриотическую тему: орлы, звезды и полосы украшают каждую мыслимую поверхность. Выглядит все это так, как будто содержимое условного ультраконсервативного мозга вынесло и разметало по стенам. Это шоу Стивена Кобера. Объект его сатиры — дутый патриот с фотографией Рейгана в бумажнике и мессианским комплексом размером с Техас, откуда он либо родом, либо мечтает быть. Он каждое утро присягает флагу, из всех поправок к Конституции больше всего дорожит второй, гарантирующей право на ношение оружия. Он подозревает Обаму в магометанстве, либералов — в гомосексуализме, гомосексуалистов — в безбожии, а безбожников — в государственной измене. В России объектом его пародии стал бы, наверное, журналист Михаил Леонтьев, но в США это звезда канала Fox News Билл О`Райли.
За последние годы на американском телевидении юмор заменил — и улучшил — новости. Все больше зрителей в возрасте узнают о политических новостях из сатирической программы The Daily Show, с которой и начинал Кобер, чем из вечерних новостей как таковых. Сатирики стали уже не просто зубоскалить, а бить по самым больным местам американской самоидентификации: патриотизму, свободному рынку, равенству, американской мечте. Благо информационный шум предоставляет неиссякаемый источник для сатиры: создание крайне консервативной Чайной партии, паника на Уолл-стрит, новые фотографии собачки Обамы по имени Бо.
Комедийные «новости» постепенно потеряли свои кавычки, и юмористы стали выполнять работу журналистов: проводить собственные расследования, строить логические цепочки из фактов. Разумеется, эти построения могут отдавать абсурдом, но это только добавляет популярности телесатирикам, подрывает репутацию серьезного телевидения. И формирует отношение к политике и государству в целом — ирония окончательно вытеснила священный трепет.
ПОСЛЕ СНЕЖНОГО ЧЕЛОВЕКА
История современной американской политики — это история юмора. Первым кандидатом в президенты, снизошедшим до появления в развлекательной программе, стал Ричард Никсон, заглянувший с одной репликой на скетч-шоу Laugh-In в 1968 году. Этот прогрессивный жест объяснялся тем, что Никсон уже успел в полной мере ощутить на себе силу телевидения: восемью годами раньше он проиграл первые в истории США теледебаты Джону Кеннеди исключительно в силу непрезентабельного внешнего вида. Свою единственную реплику в комедийном шоу, состоявшую из слов «Дай мяч!», он умудрился запороть.
Но от этого краткого симбиоза политики и юмора пошла цепная реакция. В последнее десятилетие она усилилась. К выборам 2004 года турне по пяти или шести горячим точкам легкомысленного ночного эфира стало обязательной частью предвыборной стратегии каждого уважающего себя политика. Джон Эдвардс, кандидат первого эшелона, и вовсе объявил о начале своей президентской кампании в студии комедийного шоу. То же самое сделал баллотировавшийся в губернаторы Калифорнии Арнольд Шварценеггер. Апофеоз наступил в 2008 году: безжалостно точная имитация Сары Пэйлин в исполнении комика Тины Фэй на Saturday Night Live внесла весомый вклад в поражение республиканцев.
Новая эра на американском ТВ началась в 2000 году, когда Джордж Буш-младший стал 43-м президентом США, а уроженец Нью-Джерси Джон Стюарт Либовиц — ведущим программы The Daily Show на второсортном кабельном канале Comedy Central.
The Daily Show существовала с 1996 года в формате довольно беззубой пародии на новости. Коньком программы были издевательства над беззащитными эксцентриками — например, псевдосерьезные интервью с охотниками за снежным человеком. Стюарт поначалу подыгрывал этой концепции. Но все изменили выборы. Все началось с серии специальных репортажей под общим названием Indecision 2000 («Нерешительность-2000»). С каждым из них Стюарт уходил все дальше от высмеивания видевших НЛО фермеров и все глубже погружался в политику. Его антипатия к Бушу становилась все более очевидной. В течение следующих нескольких месяцев The Daily Show осваивала новую функцию — голос оппозиции, онемевшей от несправедливости произошедшего.
Потом было 11 сентября. Все основные новостные телеканалы присягнули на верность Белому дому. На CNN, Fox News и MSNBC в уголке экрана надолго поселился американский флаг. Любое проявление скепсиса приравнивалось к измене. The Daily Show оказалась не просто оппозицией, а почти единственной оппозицией.
ЮМОРИСТИЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ
11 сентября вообще разлиновало карту американского политического юмора на много лет вперед. Интеллектуальный комик Денис Миллер, коронным трюком которого на канале HBO были искрометные монологи с частыми аллюзиями на классику, ударился едва ли не в фашизм и в одночасье перешел на шутки про вонючих арабов. Билл Мар, чье шоу Politically Incorrect раньше придерживалось скорее либертарианской линии, наоборот, резко взял влево. В обстановке общей посттравматической истерии он умудрился лишиться своей передачи. Канал ABC закрыл ее после того, как Мар заметил, что официальный эпитет «трусливая атака» не подходит к 11 сентября — что атака на небоскребы была какой угодно, но не трусливой. На следующий день Мар проснулся либералом.
Стюарт тем временем нашел свою главную тему: отвращение не просто к глупости, а к напускной простоте людей, принимающих судьбоносные решения. «Над Бушем легко смеяться, притворяясь, будто он дурак или будто ему четыре года, — объяснял он. — Я не считаю, что Бушу четыре года. Я считаю, что он думает, что нам четыре года». Его язвительные выпады против президента и главного проправительственного канала Fox News сделали его самым влиятельным ведущим развлекательных программ. Постепенно из критика правительства он превратился в критика собственных коллег — за нежелание критиковать правительство.
Программа Стюарта вызвала замешательство в правых кругах. Те же ведущие Fox News во главе с Биллом О`Райли, которых он ежедневно атаковал, не могли решить, отвечать ли ему тем же (и опускаться тем самым до уровня «клоуна») или гордо его игнорировать. Проблема заключалась в том, что выпады чем дальше, тем больше подкреплялись серьезными журналистскими исследованиями. Мутации происходили за кулисами — под прикрытием «юмора» Стюарт строил на деньги канала Comedy Central вполне действенную новостную организацию.
ДУМАЙ НУТРОМ
Чем серьезнее он относился к делу, тем больше злились О`Райли и компания. Следующий шаг напрашивался сам по себе — прямая пародия на О`Райли. В ноябре 2005 года состоялась премьера получасовой программы The Colbert Report. Первый же монолог Стивена Кобера заключал в себе кредо героя: «Я не доверяю книгам. В них одни бездушные факты, а у фактов, как известно, либеральные симпатии. Нет, я руководствуюсь нутром. Вы знали, что у человека в нутре больше нервных окончаний, чем в мозгу? Нет? Что и требовалось доказать. Ни в одной книге вы этого не прочтете, но нутро мне подсказывает, что это так. Читать новости умеет всякий. Я обязуюсь чувствовать новости».
В 2006 году Кобера пригласили выступить в Белом доме в качестве церемониймейстера на «Ужине с корреспондентами». Этот ужин — многолетняя традиция, что-то вроде Валдая: выдающихся членов прессы развлекает сам президент. Ведущий, как правило, отпускает пару безобидных шпилек в адрес правительства (при Клинтоне, скажем, подходящей темой была бы его любовь к жирной пище, но не к полным девушкам), и все расходятся довольные по домам. Кобер воспользовался моментом иначе. Глядя Бушу в лицо, он зачитал удивительной дерзости текст, повторяющий постулаты его самого первого монолога. «Вы и я — мы с вами очень похожи, сэр. Мы не фанаты фактов. Например, судя по опросам населения, у вас 32-процентный рейтинг. Но люди вроде нас знают, что опросы — это всего лишь наборы “цифр”, отражающих “реальность”. А реальность — известный либерал». Не смеялся почти никто. После окончания выступления Буш отказался пожимать Коберу руку и сердито отвернулся.
Кобер ведет шоу, ни на секунду не выходя из своего образа. «Почему Барак Обама продолжает притворяться, что страна не в состоянии войны? — орет он, стуча кулаком по столу. — Сколько еще людей должны взорвать себе яйца?» В студии Fox News в это же время что-то подобное орет Билл О`Райли, только без тени иронии. Шоу Кобера, между прочим, стоит в эфире точно тогда, когда на Fox News показывают повтор О`Райли, а его повтор на следующий день — во время следующего O`Reilly Factor.
Согласно прошлогоднему исследованию социологов из Университета Огайо, многие республиканцы не понимают, что Кобер шутит. Точнее, они осознают, что смотрят юмористическую программу. Но считают, что ведущий «втайне» верит в то, что говорит. Иными словами, что он консерватор, который притворяется либералом, притворяющимся консерватором.
ВЛАСТИТЕЛИ ДУМ
Подобные игры в духе постмодернистов приводят к вполне реальным последствиям. Тина Фэй в 2008 году поставила подножку Саре Пэйлин и республиканцам. Фэй — сценарист и создатель телешоу 30 Rock, а также наиболее яркий автор Saturday Night Live, главной кузницы комиков на американском ТВ. Политики охотно принимают участие в съемках этой программы: та же Пэйлин, вслед за Обамой и Хиллари Клинтон, в ходе предвыборной гонки нанесла визит в студию — ничего остроумного она не произнесла, но сам факт ее присутствия расценили как намек на чувство юмора. Если учесть, что SNL — это все-таки программа-долгожитель, которую смотрят семьями, даже такая легкая сатира имеет большое влияние на аудиторию.
На контрасте с SNL шоу Билла Мара Real Time with Bill Maher кажется интеллектуальным походом против человеческой глупости. Мар, тот самый, которого выгнали из Politically Incorrect, продолжает раздавать пощечины общественному вкусу в ток-шоу на канале HBO. В гости к Мару приходят видные писатели и мыслители (например, Салман Рушди — частый гость), чтобы обсудить последние события. Мар задает тон этим дискуссиям, в которых обычно доминируют две темы: неужели человек — жалкий, продажный, завистливый — высшая ступень эволюции и, если есть Бог, на кой черт была нужна эволюция? Билл Мар — воинствующий атеист. Священникам от него достается едва ли не больше, чем госчиновникам. И вовсе не обязательно это тонкий юмор.
К Бараку Обаме сатирики относятся с некоторой долей снисхождения: поначалу было ясно, что Обама расхлебывает последствия правления Буша, и шутки опять летели в спину республиканца. Потом Обаму начали журить за щедро розданные невыполнимые обещания, однако волокита с принятием реформы здравоохранения так всех утомила, что на обещания махнули рукой, а тут очень кстати подвернулись новые жертвы для народного гнева — корпорации вроде Goldman Sachs и Citigroup.
Обама не дает столько поводов для шуток, как Буш, да и неловко ерничать про первого темнокожего президента Америки. Если над происхождением и повадками того же Буша подтрунивать было вполне в порядке вещей, то подобные остроты насчет Обамы — табу. Разве что черные комики, такие как Крис Рок, имеют лицензию на шуточки о цвете кожи.
Республиканцы, что понятно, пытаются атаковать Обаму и демократов как могут, но их остроты обычно выглядят довольно плоско: Обаму показывают либо элитистом, либо социалистом, либо аборигеном с косточкой в носу. Еще до избрания Обамы на Fox News была предпринята попытка сделать ответное шоу Стюарту и Коберу — The 1/2 Hour News Hour, но программа с треском провалилась. Причины просты: крайне сложно шутить, ориентируясь на консервативные и семейные ценности. Все-таки юмор предполагает в первую очередь свободу мысли.
Популярность комиков-либералов бьет все рекорды. Именем Кобера назвали орла в зоопарке Сан-Франциско, новый вид паука, один из самолетов Virgin Atlantic, талисман хоккейной команды, сорт мороженого и крыло Международной космической станции. Способна ли эта армия поклонников на что-то более серьезное — на столь же единодушное голосование за одного кандидата, например? Этот вопрос терзает не одного политика.
Расцвет политического юмора совпал со становлением блогосферы: оказалось, что сатирики и интернет-пользователи едины в своем стремлении посрамить ленивых и тенденциозных журналистов — ведущих телеканалов. Сатирики уже порядочно подмочили репутацию некоторым теледеятелям, тогда как их собственный статус только укрепляется. Американский журнал Newsweek недавно даже поставил Джона Стюарта на второе место в списке «властителей дум» нулевых — между Стивом Джобсом и дуумвиратом Сергея Брина и Ларри Пейджа. Неплохо для комедианта, начинавшего с марионеточных спектаклей в домах престарелых.