Свергнутый президент Киргизии бежал из Бишкека в Джалалабад на юге страны. В телефонном разговоре с Леонидом Рагозиным он сказал, что готов к переговорам.
Вы сейчас ведете переговоры с правительством Розы Отунбаевой?
Они пока не выходили [на связь].
А вы как-то пытались на них выйти?
Я — нет. Я не выходил, потому что инициатива была их — захват Белого дома с оружием в руках. Я думаю, что дальше они должны проявлять инициативу.
По нашим данным, власть перешла к временному правительству в большинстве областей Кыргызстана. На что вы в такой ситуации надеетесь, каков ваш план?
Мой план действий — сохранить стабильность хотя бы на юге Кыргызстана. Я делаю все для того, чтобы здесь не началась междоусобная война, потому что те люди, которых они назначают — они тоже вызывают определенное недовольство у другой категории людей.
В каких частях Кыргызстана вы контролируете обстановку?
Я не говорю, что контролирую обстановку. Я имею влияние и в Джалалабадской, Ошской области и Баткенской областях, потому что я не случайно сюда пришел, не вчера [стал] президентом, а уже пять лет отработал. Но у них оружие, они запугивают людей, запугивают моих сторонников. Очень много вооруженных гражданских людей. Они называют себя временным правительством, но они не работают с правоохранительными органами. Группы вооруженных людей, которые разъезжают, пугают, стреляют, стращают всех – вот метод их работы сегодня.
В ближайшее время вы собираетесь оставаться в Кыргызстане?
Я пока не собираюсь перемещаться.
Вы обсуждаете с кем-либо вопрос об отставке?
Пока нет, они ко мне с инициативой такой ко мне не подходили.
А на каких условиях вы бы согласились уйти в отставку?
Для этого нужно сначала встретиться, сесть, обсудить.
Обсудить что?
Если они хотят, чтобы я ушел в отставку, то я же не знаю, что будет взамен. Поэтому надо с ними встречаться, обсуждать.
У вас сейчас все родственники в безопасности? Им что-нибудь угрожает?
Они в разных местах, их активно ищут… не только взрослых, но и детей, угрожают расправой, расстрелами — в общем, творится полная вакханалия.
На крыше дома правительства работали снайперы. Это вы приказали расстреливать толпу?
Я сейчас скажу, как было. Первыми начали стрелять они. И стрельба пошла по моим окнам кабинета президента. Именно снайпер стрелял в мои окна, я чисто случайно остался жив. После того, как с их стороны пошли выстрелы, охрана стала действовать согласно действующему закону. Они ответили на огонь, но этим же все не закончилось — они же потом пригнали БТР. И стали уже пулеметом стрелять по Белому дому. Поэтому им стали отвечать.
Кем были эти охранники? Шли разговоры о неких наемниках.
Нет, это исключено. Я боюсь, что наемники, скорее всего, были у них, а не у нас. У нас все штатные сотрудники.
А как вы видите позицию России — как признание нового правительства?
Я не думаю, что Россия признала новую власть. Россия, как я понял высказывание Владимира Владимировича Путина, оказывает содействие, гуманитарную помощь. Я это так воспринял. [Россияне] пытались помочь навести порядок, может быть. Я не знаю, состоялся ли какой-то разговор [между Путиным и Розой Отунбаевой], но слышал, что премьер-министр Путин сказал, что готов оказать гуманитарную помощь.
А что вы скажете про ремарку Путина, что вы наступили на те же грабли, что и предыдущий президент? Видимо, имеется в виду ваша семья.
Ну, я не совсем разделяю это точку [зрения]. О семейственности говорить, я думаю, не совсем было бы правильно. У меня два сына. Один лет 15-16 работает в Совете национальной безопасности, а второй сын с третьего курса занимается бизнесом, он всю жизнь занимался бизнесом. Вырос, и я его поставил руководителем центрального агентства по инвестициям и инновациям. Цель была в том, чтобы инвестиции не разворовывались, что я беру ответственность за них. Ну, я ж не виноват, что у нас семья большая была. Они всем и раньше занимались: кто на государственной работе, кто бизнесом, то есть это не то.
Например, на Западе, в Соединенных Штатах отец может быть президентом, сын – губернатором. У нас это не воспринимается. Но должен сказать, что [сыновья] и раньше были на разных работах, поэтому, став президентом, я же не мог их всех убрать. У всех свои семьи, дети.
Объекты, которые подверглись мародерству в Бишкеке, могли быть связаны с бизнесом вашего сына..
Ну, я не знаю, что там сейчас сожгли. Я знаю только одно – сгорели не только объекты, имеющие отношение к моему сыну, там много еще чего сгорело и продолжает гореть. Скорее всего, жгли все, что хорошо выглядит.
А в чем, по-вашему, причина нынешнего кризиса? Говорят о повышении цен на ЖКХ, на сотовые телефоны, и о ваших политических инициативах.
Повышение цен на тарифы – это тоже не причина, потому что все меры, которые приняло правительство – компенсационные. Это первое. Второе: две недели назад был курултай Кыргызстана, где делегаты со всех регионов открыто обсуждали все проблемные вопросы государства. Курултай принял единогласное решение держать курс президента на реформы и обновление. И что — через две недели все общественное мнение разворачивается на 180 градусов? Это нереально! Осуществляется вооруженный захват власти большинства.
Как вы видите выход из существующего кризиса?
Я затрудняюсь вам сказать. Но я вам хочу сказать одно: наверное, надо сейчас входить в правовое поле, постараться работать по действующей конституции и по закону. Это должны в первую очередь сделать те, кто сегодня сидит в правительстве.
Вы называете их правительством?
Ну а как они себя называют? Временное правительство.
Вы готовы с ними разговаривать?
Да, я готов.
Читайте также
Министр обороны временного правительства Исмаил Исаков: «Оказалось, Бакиев обманывал нас»
Глава временного правительства Роза Отунбаева: «Мне жалко мой народ»