Гонконг понемногу становится важнейшим источником инвестиций в Россию
Основа финансового благополучия Гонконга была заложена полтора века назад. Именно тогда стали богатеть семьи, которые участвовали в торговле опиумом: британцы активно ввозили его в Китай через Гонконг. В результате к 1881 году число наркоманов в Китае достигло 120 млн человек — около трети тогдашнего населения страны.
Предпринимательскую жилку жители Гонконга не утратили и по сей день: на 7 млн населения города зарегистрировано 1,3 млн фирм. Это ненамного меньше, чем в 142-миллионной России.
Российские бизнесмены, нуждающиеся в деньгах на развитие своего дела, активно ищут расположения этих предприимчивых людей. В январе в Гонконге провел IPO (продал акций на $2,24 млрд) «Русал» Олега Дерипаски. По данным Newsweek, на этой неделе о размещении там акций официально объявит горнодобывающая компания Petropavlovsk, за которой собираются последовать около десяти российских компаний. Эксперты уверены: в этом десятилетии Гонконг станет одним из важнейших центров привлечения инвестиций в Россию.
Со времен прошлого кризиса едва ли не единственным источником инвестиций в Россию был Лондон. «Почему российский экономический форум проходит в Лондоне?» — спросили в 2005 году у советника президента России Андрея Илларионова. «Таково состояние российской экономики», — ответил чиновник. Российские компании продавали в британской столице свои акции и там же брали кредиты. На форум приезжали делегации по 2000–2500 человек во главе с вице-премьерами. Впрочем, в 2006 году Кремль намекнул, что посещать форум в Лондоне нежелательно, и мероприятие быстро захирело. А с началом кризиса в Лондоне стало бесполезно и кредитоваться.
Роль, которая для российского бизнеса играла столица Великобритании, стала постепенно переходить к китайским финансовым центрам. В конце 2008 года «Роснефть» и «Транснефть» договорились с китайцами, что Пекин выделит кредит в $25 млрд под гарантии поставок нефти. А в начале этого года россияне открыли для себя и фондовый рынок Китая.
В Лондоне партнерами российских компаний, продававших акции, были клерки ведущих мировых инвестиционных банков и крупнейших хедж-фондов: молодые, хорошо образованные, циничные профессионалы. Типичный квалифицированный инвестор Китая выглядит совсем по-другому. Это старичок с ноутбуком, который, попивая чай в ресторане, покупает и продает акции. Таких дедушек по китайским кафешкам сидит около 12 млн, а в их распоряжении находится астрономическая сумма в $1 трлн. Они — фундамент китайского финансового центра, международная часть которого расположена в Гонконге.
ЧУДОВИЩНАЯ ЭНЕРГЕТИКА
Гонконг — город сплошного бизнеса. «Здесь удивительная энергетика», — рассказывает партнер Eurasia Capital Partners Сергей Мэн. Это город спекулянтов: каждый играет на каком-нибудь рынке и чем-нибудь торгует: акциями, недвижимостью, полезными ископаемыми. «Типичная семья в Гонконге: бабушка, дедушка, взрослые дети со своими детьми, все живут в своих домах. И при этом у них есть еще две-три квартиры, которыми они постоянно спекулируют», — говорит Мэн, который живет в Гонконге с 2002 года.
С 1949 года, когда Мао Цзэдун провозгласил образование Китайской Народной Республики, бизнес-элита страны за два-три года эмигрировала из Шанхая в Гонконг, который до 1997 года управлялся британской колониальной администрацией. Так и начал строиться город бизнесменов: китайские предприниматели быстро вошли в альянс с работавшими в Гонконге американскими, британскими и японскими фирмами. А в 1960-е годы стали самостоятельно играть на фондовом рынке (до этого они могли это делать только через западных брокеров). Типичная карьера выходца из влиятельной гонконгской семьи: работа в правительстве, потом в крупном банке, затем управленцем в закрытом клубе инвесторов.
Еще до кризиса российские банки и юридические компании за свой счет возили потенциальных инвесторов в Гонконг, только чтобы они могли познакомиться с потенциалом этого рынка. Было и встречное движение — Россию несколько раз посещали представительные делегации чиновников и бизнесменов, презентовавшие возможности местной биржи.
Однако первое российское IPO прошло совсем недавно. Первопроходцем стал «Русал», который продал в Гонконге 10,6% акций, получив за них $2,24 млрд (вся компания была оценена в $21 млрд). Эти деньги были нужны «Русалу», чтобы провести реструктуризацию своего долга, который составлял около $15 млрд. Первому всегда сложно: гонконгская биржа дважды отправляла заявку компании на доработку. «Мы не отказывали. Мы просили уточнить некоторую информацию», — говорит управляющий директор по маркетингу Гонконгской фондовой биржи Лоуренс Фок. Осторожность не слишком помогла китайцам — после размещения акции «Русала» упали более чем на четверть, сделав российским бумагам не слишком хорошую рекламу.
Впрочем, на рынке также говорят о размещении до конца года на этой площадке, помимо Petropavlovsk, акций компаний «Ильюшин Финанс», «Евросибэнерго» и «Союзметаллресурс». Две последние подконтрольны Олегу Дерипаске. «На эту биржу имеет смысл выходить добывающим, ресурсным компаниям. Пельменям “Дарья”, как и лизинговым компаниям вроде “Ильюшин Финанс”, лучше рассмотреть Сингапур или более привычный Лондон», — считает Сергей Мэн. Исторически сложилось, что гонконгские инвесторы благожелательно относятся к ресурсным предприятиям, у которых есть связи с китайскими партнерами.
МАЛЕНЬКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ
Инвесткомпании, помогающие бизнесу выйти на гонконгскую биржу, признают: ажиотаж вокруг Китая только увеличивается. Чуть ли не каждую неделю в московский офис UBS приходят представители компаний, чтобы прощупать вопрос насчет IPO в Гонконге. «Впрочем, пока это все больше разговоры», — говорит Павел Малый из UBS. Гонконг манит бизнесменов, но продать акции на этом рынке совсем не легко.
Правила раскрытия информации о компании в Гонконге такие же, как в Лондоне. Пройти листинг (сделать так, чтобы акции допустили к торговле на бирже) здесь ничуть не проще, чем на других площадках. Требования к компаниям тоже стандартные. Предприятие должно приносить прибыль в течение трех лет, и это должно быть заверено международным аудитором. Также в течение трех лет не должен меняться основной акционер. А прибыль за три года не может быть менее $6,4 млн.
Кроме того, здесь очень внимательно следят, чтобы бизнесмены не обижали своих миноритарных акционеров. Особенность китайского рынка в том, что здесь каждое IPO по сути «народное», в нем участвуют тысячи мелких инвесторов. И китайский регулятор скорее откажет в крупнейшем IPO (или закроет доступ к нему для физических лиц), чем пойдет на риск. Так, кстати, и произошло во время IPO «Русала» — из-за огромного долга компании в IPO не участвовали физические лица.
Бюрократии тоже хватает. «Необходимо подготовить юридическое заключение спонсорам по широкому кругу вопросов, в том числе по корпоративным, судебным и вопросам лицензирования. Помимо этого, юридический консультант готовит заключение для подтверждения прав на недвижимость, включая права на земельные участки под зданиями», — рассказывает Алексей Андрусенко из адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры».
К тому же формально российские компании просто не имеют права размещаться в Гонконге. Дело в том, что китайский регулятор так и не включил акции российских компаний в список допущенных до размещения. А все потому, что российская Федеральная служба по финансовым рынкам не может подписать необходимый документ с китайскими коллегами. Не может она этого сделать потому, что в России до сих пор не принят закон об инсайдерской информации. «К концу года надеемся решить этот вопрос», — сообщил на прошлой неделе Павел Филимошин из ФСФР. Впрочем, российские компании могут легко обойти этот запрет, разместив акции от имени иностранного холдинга. По такой схеме действовал «Русал», зарегистрировавший офшорную компанию на острове Джерси.
При подготовке к IPO в Гонконге возникают и чисто технические неудобства. Лететь туда шесть часов, а там еще плюс шесть к московскому времени. Кроме того, все документы должны быть переведены на китайский.
НОВЫЙ ЛОНДОН
Впрочем, раньше было еще хуже, говорит Сергей Мэн. «В 2002 году я приехал на вокзал Гонконга и пошел в ближайший офис HSBC, чтобы открыть счет. Дал им свой российский паспорт. Через пять минут мне его вернули с отказом: наша страна была в черном списке, — рассказывает финансист. — И тогда я понял, что остаюсь здесь». Мэн влюбился в Гонконг за 15 минут, и многие бизнесмены из России могут последовать его примеру. «Китайские инвесторы более склонны к риску. Они сами — представители развивающегося рынка. И рост компании на 20–30% в год у них не вызывает тревоги, как у инвесторов в Лондоне», — рассказывает Максим Любомудров из «Делойта».
Но дело не только в гонконгском драйве. Там к тому же уникальная налоговая система. Ее главное преимущество состоит в ее отсутствии, шутят юристы. В Гонконге взимается только один налог на прибыль, который составляет 16,5% и постоянно снижается (в то время как в Великобритании правительство Гордона Брауна проводит политику повышения налогов). Других налогов практически нет.
Размещение акций «Русала», несмотря на противоречивые результаты, показало китайским финансистам, что российская компания — не экзотика, а вполне нормальный бизнес. «Настороженность в отношении российских компаний постепенно стала уменьшаться», — говорит юрист Алексей Андрусенко. «Мы ожидаем новых размещений в Гонконге уже в четвертом квартале 2009-го — первом квартале 2010 года», — подтверждает партнер Baker & McKenzie Михаил Турецкий. Отсутствует и какой-либо контроль над финансовыми операциями. «Утром можно провести IPO, взять $2–3 млрд и перевести их на счет в любую точку мира. И никто ничего не спросит», — говорит Сергей Мэн.