Политическая элита вошла во вкус инновационного процесса
На прошлой неделе Владислав Сурков, замглавы администрации президента, обмолвился, что правительственную комиссию по инновациям возглавит лично премьер Путин. Казалось бы, нам какое дело. Но в странах, где публичной политики нет, именно такие, невзрачно бюрократические новости оказываются полны интригующих политических смыслов.
Отчаянная борьба российского руководства за модернизацию и инновации все более напоминает кампании советского времени. Кто пожил при совке, прекрасно помнит одно из главных его свойств: любая, даже вполне рациональная идея, высказанная с высокой трибуны, немедленно превращалась в кампанию. Главное слово как заклинание неслось из всех репродукторов, с трибун совещаний, научно-практических конференций и отчетно-выборных собраний. И чем больше повсюду повторяли «сахар, сахар», тем кислее становилось на душе. Тем дальше от рационального зерна оказывался сорняк, из него выраставший. И как в капле воды, в этом сорняке отражалась вся косолапость и косорукость советской системы.
Бесконечные разговоры о модернизации и инновациях сегодня все более напоминают эту традицию коммунистического шаманства. И точно так же отражают в себе всю систему тех старых отношений, от которых нас вроде бы призывают уйти в высокотехнологичное завтра.
Вот Дмитрий Медведев вызывает бизнесменов (как бы частных собственников) на ковер и поучает, что инновации — это их ответственность. Вот вице-премьер Шувалов сетует по поводу скепсиса экспертов, не верящих в успех модернизации: общество, дескать, не научилось слушать и понимать власть. (Вообще-то это власть должна уметь слушать и понимать общество.) А вот господин Сурков рассказывает, как государство будет строить российскую Кремниевую долину — инногород для инноваторов.
Но если приглядеться к рассуждениям последнего, можно обнаружить, что его инновационная экономика будущего выглядит в чем-то удивительно похожей на нынешнюю сырьевую. И обществу, и бизнесу, говорит г-н Сурков, нужно прививать новый тип сознания. «Нужна позитивная созидательная энергия. Ее извлечение из общества — задача новой политики». Вот-вот, знакомые слова: то ведь извлекали нефть и газ — дело прибыльное, но, оказалось, ненадежное. Теперь хотят энергию из людей добывать — новое слово энергетической сверхдержавности. Слава богу, технология известна: извлекаешь, капитализируешь и гонишь на экспорт.
Вообще, легко заметить в рассуждениях начальства об инновациях некое общее ядро. Тема инноваций превращается здесь во властный ресурс. Что такое эти самые инновации и как они будут работать, остается несколько в тумане, зато совершенно очевидно, что стремление начальства к инновациям подтверждает само его право начальствовать: строить бизнес, учить экспертов, промывать мозги людям. Ну и распределять бюджеты, само собой. В общем, руководить, направлять и контролировать. То есть по сути делать то, что начальство делало и до этого, но под новую музыку.
Этот поворот темы подсвечивает и намерение премьера Путина возглавить правительственную комиссию. Раньше инновации и модернизация были исключительной епархией Дмитрия Медведева. Премьер же не скрывал пренебрежительной гримасы в сторону прогрессистских рулад своего протеже. И демонстративно занимался спасением экономики от кризиса, провоцируя лестное для себя сравнение «премьера дела» с «президентом красивых слов».
Кризис вроде закончился, но как-то кисло. Как в анекдоте про поддельные елочные игрушки: на елке висят, а радости — никакой. Мочить в сортире тоже некого, все кругом — свои и вымоченные давно и надолго. Премьер остался без «повестки». А Дмитрий Медведев, наоборот, не только на коне со своими инновациями (реально хочется людям нового!), но еще и потихоньку превращает этого коня во властный ресурс: тут олигархов наставляет, там глав госкорпораций отчитывает, губернаторов вызывает, прикидывает бюджеты. Возглавив правительственную комиссию, Путин автоматически забирает у Дмитрия Медведева всю конкретику (читай: распределение бюджетов), оставляя лишь общее стратегическое руководство. Распределение ролей восстанавливается: в Кремле — слова, а «дела» — в Белом доме. Олигархи, главы госкорпораций и прочие инноваторы, вежливо покивав одному, несутся занимать очередь в приемной у другого. Город солнца меняет прописку со всеми своими бумажными лесами и озерами.
В общем, как видим, тема инноваций действительно стала стержнем политической жизни. Один с их помощью хочет свою власть аккуратно укрепить, другой с их помощью намерен своей ни пяди не потерять, третий надеется на этом деле переквалифицироваться в инженера человеческих душ и градостроителя. И только вице-премьер Шувалов просто кругом неправ: общество очень даже научилось слушать и понимать власть, почему и кривится, заслышав звуки знакомой шарманки.