Один из главных отечественных фильмов года — «Остров» Павла Лунгина 23 ноября выходит наконец-то в прокат. Именно этой картине была доверена почетная роль — закрывать Венецианский кинофестиваль, чего прежде с нашими фильмами не случалось. Именно «Остров» стал основным конкурентом «9 роты», когда российский «оскаровский» комитет решал, какой фильм выдвинуть в этот раз от нас на соискание голливудской премии. «Рота» выиграла лишь одним голосом. До просмотра «Острова» сильнее всего изумляло то, что это, по словам самого Лунгина, «просто фильм о том, что Бог есть». Изумляло потому, что прежде Лунгин казался классическим циником.
«Остров» — фильм про маленький сирый монастырь, действующий где-то на Севере в 1976-м. Кто-то из отрецензировавших фильм отцов церкви заметил, что подобного монастыря нет, уж точно не могло быть в советские годы. Тем более невозможной была ситуация, чтобы в годы воинствующего атеизма слава о живущем в монастыре святом старце разгуливала по всей России, чтобы туда, например, привез для исцеления свою дочь служивый адмирал, безусловно член КПСС. Но эти претензии несущественны. Фильм не о конкретном времени — о том, что такое истинные ценности и подлинная вера. Фильм — собственно о старце, которого играет экс-рокер, театральный актер, убежденный отшельник в жизни и человек действительно глубоко верующий Петр Мамонов. Играет потрясающе — это, пожалуй, единственная оценка фильма, в которой после просмотра сходятся все.
«Остров» — фильм, перед которым я, как человек нерелигиозный, искренне пасую. После первых показов «Острова» на «Кинотавре», а затем в Венеции критика раскололась на тех, кто от него в восторге и кого он раздражает. Лунгина ругают за то, что фильм, прикидываясь религиозным, на самом деле гламурный — даже в продуманно стильном, модно монохромном изображении суровой северной природы. За то, что режиссер либо циник, готовый выставить на продажу самого Господа, либо восторженный неофит, вдруг открывший для себя веру и начавший с радостной агрессивностью втемяшивать ее зрителям.
Не знаю, что тут сказать. У меня фильм антипатии не вызвал. Но я в вопросах веры — дилетант и посторонний.
В то же время священники ценят, что мамоновский отец Анатолий не пытается заменить собой Христа, а ведет к нему (обязательно приводит всех в церковь), и вообще скорее хвалят фильм, считая, что в советском и российском кино еще никто не пытался глубоко проникнуть в темы веры и Бога. «Остров» противопоставляют «Андрею Рублеву» Тарковского, утверждая, что Рублев там не верующий человек, а мятущийся интеллигент 1960-х (помнится, в советские времена те, кто именовал себя «славянофилами», тоже любили поговорить о том, что Рублев в фильме мыслит не как русский иконописец, а как западный художник-модернист). Что же, священникам, вероятно, виднее.
В любом случае, я бы не ругал Лунгина за цинизм. Я сам много писал о том, что Лунгин, начиная с «Такси-блюза» и «Луна-парка» и заканчивая «Олигархом», работал на Запад, продавая ему в фильмах точные стереотипы по поводу СССР и затем новой России, их уродств и психологии, которые господствовали в умах тамошних политиков и интеллектуалов. Пьяная Россия — так пьяная и т. д. В «Луна-парке» он успешно продал несуществующие еврейские погромы в Москве, чем тогда меня по-настоящему взбесил, поскольку и губил имидж нации, и вызывал злобного джинна из бутылки.
Кстати, почему-то кажется, что именно этот фильм выполнит ту функцию, которую вменяли кинематографу в качестве обязательной пропагандисты СССР: сыграет воспитательную роль. Похоже, его посмотрят и молодые интеллектуалы, и братки. Именно этот фильм (а не, скажем, эстетская «Эйфория», которая уж точно «фильм для избранных») скорее всего будет признан массами «серьезным кино». По поводу которого распальцовочные пацаны говорят потом в компании: поглядел вот вчера… Подумал вот после этого… Не зря же «Остров» растиражировали пираты — они знают, что именно пользуется спросом.
На Бога надейся
Тема Бога, естественно, всегда присутствовала в кино, в том числе современном. Своего рода апокрифом о хождениях святой по мукам является, например, фильм Ларса фон Триера «Рассекая волны». Но интересно, что именно в последнее время появилось несколько картин, смысл которых (как и смысл лунгинского «Острова») сводится к утверждению: «Бог есть». Причем, в отличие от «Острова», это все триллеры, иногда даже с элементами фильмов ужасов.
ФИЛЬМ | СЮЖЕТ | ПОСЫЛ |
Детективная мелодрама о писателе, пытающемся раскрыть тайну, куда и почему исчезла женщина, с которой они были счастливы | Экранизация романа Грэма Грина, тему которого сам автор определял как «ужасную странность милосердия Божьего». Дело происходит во Вторую мировую, Бог отзывается на мольбу любящей женщины воскресить любимого, но с жестокой зоркостью следит за тем, чтобы она исполнила суровый обет больше этого любимого не видеть | |
Триллер о вторжении инопланетян, про которых долго не понимаешь, то ли они Добро, то ли Зло | «Бог есть» – собственно, единственная мысль, содержащаяся в подтексте картины. Знаки — это не знаки на пшеничных полях, оставляемые в фильме инопланетянами. Это знаки, которые подает Бог и которые надо загодя распознавать, чтобы в критической ситуации вспомнить: вот тут, чтобы спастись, надо зачем-то махнуть в воздухе бейсбольной битой | |
Реконструкция вроде бы подлинного суда над священником: 19-летняя студентка погибла после проведенного им сеанса экзорцизма | Парадоксальный вывод фильма в том, что убедить современное общество в существовании Бога можно только через доказательство существования дьявола, – вот еще причина, почему дьявол так старается внушить миру, будто он мифологический персонаж. Если есть демоны и дьявол – значит, безусловно, есть и Бог |