Режиссер фильма «Кочегар» рассказал Елене Мухаметшиной, что лучшая эпоха для отображения в кинематографе – с середины 80-х по конец 90-х
Какой зрительской реакции на «Кочегара» вы ждете?
Я ничего не жду. Приятно, когда людям нравится, потому что я снимаю кино для людей. Если людям нравится, значит, у меня получился фильм, если не нравится, значит, не получился.
Этот фильм – испытание для зрителя?
Да нет, такой спокойный фильм. Не скандальный нисколько.
На днях Павел Лунгин сказал, что российские актеры очень плохо стали играть. Вы согласны с ним?
Это зависит от режиссера. Он выбирает артистов под себя. Если актер у меня плохо играет, значит, это я ошибся. Я знаю многих хороших актеров, которые в одном фильме сыграли хорошо, в другом плохо.
То есть если актер играет плохо в чужом фильме, вы все равно его можете пригласить?
Приглашу, если он подходит для роли, которую я написал. Но у меня в основном снимаются не актеры. В «Кочегаре» всего два актера. Да и в остальных фильмах в основном не актеры. Что, Сережа Бодров актер? Никакой не актер.
Правда, что Сельянов не хотел запускать «Кочегара»?
Потому что сценарий был слабый. Я его потом переписал, и он его запустил. Он говорил, что фильм будет короткий. Но я-то знаю, какой длины будет фильм. А он не знает, потому что музыку не записать в сценарий. «Человек прошел по двору»—говорится в сценарии. А кто, кроме меня, знает, какое изображение, какая музыка за этим будет стоять.
Вы снимали фильмы, действие которых проходило и в Российской империи, и в СССР, и в России. Вам какое ближе время?
Мне многие времена интересны. Могу сказать, что для кино самое яркое время—начиная с Горбачева и заканчивая концовкой правления Ельцина, когда все ломалось. Это как Чикаго в 1920-е годы. Яркое и выразительное время, когда все сломалось и ничего не построилось.
Вы хотели бы снять фильм про 2000-е?
Нет.